– Отпусти, смерд!

– Я – царевич, – хохотнул Иван.

А я со злостью заколотила по его спине – только кулаки отбила. И голос сорвала, пока шли до стрельбища, – оглашала базарной руганью своды батюшкиного терема и широкий двор. Лишь когда горло начало саднить, смолкла.

– Ты можешь её снова угомонить, колдун? Как на болоте? – спросил царевич.

– Могу, – ответил тот, а я почувствовала, как Иван сбился с шага. Видимо, от радости и ускорился, стараясь догнать жреца. – Но помрёт.

Женишок ещё ускорился.

– Зачаруй, а.

– Твой долг тогда неоплатным станет.

Плечи царевича опустились, а я чуть не соскользнула, забилась и случайно пнула Ивана в бок. Потом пнула не случайно. Вреда не причинила, но и резкий хриплый выдох доставил радость. Но за это я получила шлепок пониже спины.

– Ах, ты!

– Снимай Лягушечку, пора наставления давать.

Царевич почти сбросил меня на землю. Если бы колдун не подхватил под руку, позволяя выровняться, легла бы под ноги Ивану ковриком-подстилкой.

– А будешь плохо слушать, то наставления окажутся последними.

Чужое дыхание шевельнуло прядку волос возле уха, а тело снова охватила слабость. Ноги подкосились, и я оперлась на колдуна, чтобы не упасть.

– Готовься, царевич.

Жрец передал Ивану лук и колчан, а потом снова повернулся ко мне.

– А ты, Лягушечка, запоминай: тебя перенесёт к части кинжала. Сразу в сторону отпрыгиваешь, чтобы не убило стрелой, хватаешь нужное и бежишь, как можно быстрее и дальше. И ни в коем случае не поранься. Одна капля крови, и тебе конец. Понятно?

– Это что, всё? – Меня объял ужас. Это и все советы? Хватай и беги, молясь всем богам, чтобы духи не прикончили?

– Не пытайся сражаться, всё равно не умеешь этим пользоваться… – Колдун отдал оружие, выроненное в покоях – не иначе как ворожбой притянул. – Переход строить хоть и недолго, но и небыстро. Не помри до нашего прихода. Ну, а если помрёшь – не жалуйся.

– Не-е-ет… – Я дёрнулась, пробуя скинуть чары, и это вдруг легко удалось. Отскочила, пытаясь понять, где скрыться.

– Держи её! – крикнул царевич.

Колдун вдруг оказался сзади и заломил мне руки, не давая сбежать. Рывком развернул к Ивану, который уже целил прямо в грудь.

– Нет! – закричала я.

– Прощай, Василиса, – усмехнулся Иван. Багровый закат бросил на его золотые кудри кровавые отблески.

– Стреляй уже, – буркнул колдун, а я трепыхалась в чужом плену, как пойманная в сеть рыба. С таким же, впрочем, успехом.

Взвизгнула тетива, сорвалась в полёт стрела, незримо ударила в сердце, а под ногами открылся чёрный провал. Я ухнула туда, только и успев крикнуть:

– Козлы-ы-ы…

Я приземлилась на камни, ободрав ладони и колени. К счастью, не до крови. Сразу же рванула в сторону. Вовремя! Стрела звякнула, ударившись о валун впереди. Я схватила её и крепко сжала, словно это могло защитить от покинутых духов, пристанищем которых стала эта гора.

– Клинок… где-то тут должна быть часть клинка Мары… – попыталась я подбодрить сама себя. Не получилось.

Впереди высилась почти отвесная скала, вниз уходил крутой склон. Ворожба перенесла меня на неширокий карниз, и я пыталась понять, что делать и куда идти. Царевич и колдун говорили, что клинок окажется совсем рядом, но под ногами была только каменная крошка.

У валуна, в который прилетела стрела, тоже ничего не было, но за камнем оказался вход в пещеру. О, только не говорите, что мне туда. В эту темнотищу? Почти такую же непроницаемую, как глаза жреца Мары. Как я найду там хоть что-то? Скорее потеряюсь во мраке, и духи высосут из меня жизнь. Бессмысленная и нелепая смерть. Нет, я не хотела такого конца.

Тело сковал страх, внутри образовалась пустота, на лбу выступил липкий холодный пот. Вдохи давались с трудом. Я стояла и не понимала, чего боюсь больше – идти во тьму или прогневить колдуна. Нет, смерть меня не очень пугала, а вот её бессмысленность… Но от проклятия никуда не деться. Оно каждую ночь тянуло силы. Сколько я ещё проживу? Год? Меньше? Так чего бояться? Не сейчас, так через пару месяцев на болоте сгину. Иди вперёд, Василиса!