Да, они были мне велики, но не настолько.

Покопавшись минут пять и перебрав почти все рубашки, футболки и майки, нахожу самую маленькую. Судя по виду, она и Яру мала. А вот штаны или шорты – огромные. Подобрать ничего не выходит.

Ну и ладно!

Так пойду. Во-первых, Яр и правда всё видел. Во-вторых, почему бы не заставить бывшего исходить на слюну?

Пожалуй, такой вариант меня устраивает.

Забираю свои мокрые вещи и выхожу из спальни. Сталкиваюсь с Яром. А он осматривает меня и вижу, что слегка кривит губы.

– Зачем ты надела эту футболку? – спрашивает как-то слишком серьёзно.

Опускаю взгляд, а что не так с этой футболкой?

– Она единственная была мне более или менее впору.

– Не находишь, что это жестоко? – спрашивает он, но ответа не ждёт, уходит.

Стою в ступоре, наверное, минуту. Что жестокого? Рассматриваю футболку и внезапно понимаю…

Это не просто футболка. Это я подарила её Ярославу на день пилота. И не просто подарила… Я нацепила её на себя, а потом…

А потом был наш первый раз. И как я могла не узнать её? Так-то восемь лет прошло с тех пор, но всё же, могла бы принт и узнать.

Становится не по себе. А зачем Яр сохранил её? Она же ему всё равно мала.

– Соколов, – хмурю брови и шлёпаю босыми ногами по полу в поисках бывшего. – Ты куда делся?

Открываю первую же дверь, куда ушёл Яр. Оказываюсь в каком-то длинном коридоре с кучей дверей. А за первой же – прачечная.

Любопытно и удобно, однако.

Кладу свои вещи на машинку и иду искать хозяина дома.

В самом конце коридора кухня. Да и Яр здесь – варит кофе.

– Уже поздно для кофе, – сообщаю и сажусь за стол.

Осматриваюсь украдкой – огромная кухня и такая же безжизненная, как и спальня.

– Я после полёта.

– И? – приподнимаю брови.

– Не буду спать всю ночь, – сообщает Яр, не отвлекаясь от своих занятий.

– Зачем ты сохранил эту футболку? – решаю сразу поставить все точки над ё.

– Солнце моё, – Соколов резко оборачивается и таранит меня прожигающим взглядом, что хочется бежать.

Чудом ещё сижу на стуле.

А вот Яр в несколько больших шагов преодолевает расстояние между нами. Нависает надо мной. Мгновенно жалею, что села. Теперь убежать не выйдет.

Да и бывший преграждает мне путь, ставя руки по бокам от меня.

– Чего ты добиваешься? – смотрит мне в глаза и слегка щурится.

– Я добиваюсь? – подрываюсь с места и отпихиваю от себя Яра. – Я? Ты ничего не попутал? Это ты натворил дел и свалил, оставив меня одну. Ты уехал и ничего не объяснил. А я как дура ждала тебя!

– Зря, – фыркает, словно недовольный кот. – Я же дал тебе свободу, могла бы делать что пожелаешь.

– Ну ты и сволочь! – рявкаю и со всей дури опускаю руку на щёку Ярослава.

Замираю, увидев на лице бывшего неподдельную злость. Глаза за долю секунды становятся тёмными, на челюсти проступают желваки, а ноздри раздуваются.

На щеке появляется красное пятно.

– Это ты зря, Лерок, – цедит Яр и дёргается в мою сторону.

С визгом сшибаю стул и вжимаюсь в стену. Соколов же припечатывает меня всем телом и хватает за запястья:

– А за это ты ответишь, – шепчет мне на ухо, возрождая в моей памяти сотни похожих моментов.

Вот это я встряла…

Тело моё предательски покрывается мурашками от столь любимого голоса. Но уже через секунду вспоминаю всю боль, что испытала, когда Яр ушёл.

Со всей дури дёргаю руки на себя, освобождая их:

– Иди к чёрту, Соколов, – кривлюсь. – Я не просила мне помогать. Где здесь посольство? Я пойду туда и немедленно вернусь домой.

Ярослав ухмыляется и даже делает шаг назад:

– Ты хоть осознаёшь, куда попала?

– Да какая разница? Сейчас я просто хочу очутиться подальше от тебя.