Соколов и раньше возбуждал меня до предела одним только своим присутствием. А теперь…

Вздрагиваю и сразу же отворачиваюсь, когда он снимает трусы. Ну да, думаю, они тоже промокли под дождём.

Отхожу от двери на носочках, чтобы не шуметь, но неудачно наступаю на деревянный пол, и тот громко так скрипит.

Сжимаюсь вся и оборачиваюсь, посмотреть, не вышел ли на звук Яр.

– Мамочки! – подпрыгиваю на месте, ведь бывший стоит прямо за моей спиной.

Из одежды на нём только трусы.

– Подглядываешь? – скалится и приближается к моему лицу.

Чувствую аромат его парфюма и опять теряю голову.

– Тебе не кажется, что это не честно? – продолжает он, внимательно глядя мне в глаза. – Я тоже хочу тебя видеть, – Яр выпрямляется и окидывает меня возбуждённым взглядом. – Раздевайся, – говорит он, а я стою как истукан и не верю своим ушам.

Промаргиваюсь и беру себя в руки, хотя сердце так и просится на волю.

– Ты там, – указываю взглядом вверх и пытаюсь не смотреть на полуголое тело бывшего, – пока пытался самолёт посадить, головой ударился? – стараюсь говорить с шуточной интонацией, но выходит сложновато.

Вот сволочь, мог бы хоть штаны надеть. Хотя надел плавки – уже хорошо. Это же Яр…

– Ну, если подумать, – взгляд Яра скользит по моей коже, оставляя жгучие следы, – я уже всё видел. И надо сказать, не забыл.

– Отпусти, – верещу, потому что в один рывок бывший прижимает меня к себе.

Чувствую жар его кожи и чуть не таю.

– Сама судьба привела тебя в мои руки.

– Яр, ты слишком суеверный, – отмахиваюсь и всё-таки вырываюсь из его хватки. – Так же нельзя. Я ещё понимаю, когда ты на работе. У вас там свои заморочки. Но здесь. Это уже перебор.

– Как скажешь, – ухмыляется. – Но раздеться тебе всё равно придётся.

Открываю рот, чтобы возмутиться, а Яр прикладывает палец к своим губам:

– Ты промокла, – приподнимает бровь и указывает на меня одним взглядом. – Простынешь. И это не суеверие, это биология.

Спорить здесь сложно, даже невозможно, я бы сказала.

– Мой чемодан улетел в море, – кривлюсь и отворачиваюсь.

– Можешь надеть что-нибудь из моего, – взмахом руки указывает на свою спальню. – А вещи постираем и высушим.

– И с каких пор ты стал таким рассудительным? – спрашиваю и по дуге обхожу Яра.

Нет у меня желания снова с ним соприкасаться. Слишком уж велик соблазн.

Слышу за спиной голос бывшего:

– Можешь взять всё, что хочешь.

Захлопываю дверь, я щелей никаких оставлять не буду. Обойдётся.

Яр смеётся, но, судя по удаляющимся шагам, он куда-то пошёл. Может, и не планировал подсматривать. Хотя… это уже не Яр получится.

Не тот Яр, во всяком случае, что был со мной много лет назад.

Вздыхаю с облегчением, когда остаюсь одна, и осматриваюсь. Просторная спальня, но до жути пустая и неуютная.

Холодные и безжизненные тона – белые стены, будто просто покрашенные, такая же белая кровать, шкаф. Странно, а в холле у меня сложилось впечатление, что особняк очень уютный.

Никаких зеркал, никаких вещей, создающих ощущение, что ты дома. Спальня больше походит на номер гостиницы. Возле кровати стоит единственная тумбочка, а на ней лежит телефон.

Появляется соблазн посмотреть, кто у него на заставке. Не поверю, что за эти годы Яр не нашёл себе девушку. И раньше за ним толпы бегали, а теперь он будто с экрана телевизора сошёл.

Борюсь с сиюминутным желанием и подхожу к шкафу. Распахиваю дверцы – с интересом изучаю вещи.

Гардероб у бывшего оставляет желать лучшего. Почти всю штангу занимают одинаковые костюмы. Форма пилота. Будто другой жизни у Яра и нет.

Вижу несколько футболок и выуживаю одну из них. Прикладываю к себе и понимаю, что это скоре платье. А ведь раньше я спокойно надевала вещи Ярослава.