С одной стороны, после того искреннего признания Матиаса, я действительно хотела, чтобы церемония прошла успешно и как можно быстрее. По крайней мере, тогда были бы закрыты мои самые главные вопросы. А еще, можно было бы наконец поговорить с отцом по поводу зараженных виноградников.

Но с другой, глядя на Матиаса, который несся вперед с горящими взором, не обращая никакого внимания на меня, внутри трепыхался червячок сомнений. Может, все-таки стоило подождать со своим решением?

Когда мы бежали по знакомым уже коридорам, от меня не укрылось и то, что придворных будто бы стало меньше. А те, что попадались на пути, выглядели обеспокоенным и нервными. Постоянно переглядывались между собой и тихо шептались.

Но самый большой сюрприз ждал меня в тронном зале. Торжественно войдя в него по яркой красной дорожке, расшитой золотыми нитями по краям, я просто замерла на месте, не в силах пошевелиться.

Потому что на троне вместо Антэро, сидел… Отто Ховинен, его советник.

– Ты опять за свое? – раздраженно дернул меня за руку Матиас, – Пойдем!

Оцепенение слетело лишь частично. Я послушно пошла за ним, но при этом как ни старалась, не могла выдавить ни слова. Тем временем, я только сейчас обратила внимание, что тронный зал был абсолютно пуст. Мы с Матиасом и советником здесь были единственными.

– Мы готовы, господин советник, – остановился у трона Матиас и низко поклонился.

– Тогда начнем нашу церемонию, – сухим усталым голосом откликнулся Отто Ховинен.

И в этот момент я почувствовала, как растущее во мне удивление пополам с беспокойством, наконец, взяли надо мной верх. Слова, которые родились во мне, как только я вошла в зал, вырвались наружу.

– Что здесь происходит? Где император? Почему вы сидите на его троне?

Матиас недовольно дернул меня за руку и раздраженно зашипел.

– Как ты разговариваешь с советником? И вообще, сейчас это должно беспокоить тебя меньше всего. Ты ведь сама хотела провести церемонию, разве нет?

– Да. но…

– Все в порядке, – вдруг вклинился в наш разговор скрипучий голос советника, – Я могу ответить на этот вопрос. Тем более, что в этом нет никакой тайны.

Я с нетерпением вскинула взгляд на Отто Ховинена, чувствуя, как необъяснимое ощущение опасности вовсю разгорается внутри меня. Неужели с Антэро что-то случилось?

Советник поймал мой взгляд, прищурился и, едва заметно улыбнувшись краешком губ, ответил:

– Дело в том, что вчера, когда наш дорогой император возвращался во дворец, на него было совершено вероломное нападение…

Бум!

Такое ощущение, будто мое сердце с размаху влетело в грудную клетку и в ужасе замерло.

О чем он говорит? Нападение? Но как такое могло произойти?

Замершее сердце тяжелым камнем упало к моим ногам. Неужели, так получилось, потому что Антэро приехал ко мне? Ведь, если бы он все это время находился во дворце, ничего подобного бы не произошло…

Меня тут же захлестнуло сожаление. Получается, он сознательно пожертвовал своей безопасностью, чтобы довезти меня до дома?

Но это ничто по сравнению со страхом, который поднялся из самой глубины моего сознания.

Погодите… а что с Антэро сейчас? Он жив?

– К счастью, нападение не увенчалось успехом, – будто прочитав мои мысли, продолжил советник, – Однако, во время нападения, император был серьезно ранен. Поэтому, до тех пор, пока он не придет в себя, я буду исполнять его обязанности.

После слов советника, очертания тронного зала поплыли, а в груди появилась острая боль. Мне отчаянно не хватало воздуха, руки дрожали, а ноги подкашивались. Если бы я вовремя не вцепилась в руку Матиаса, то, наверно, рухнула бы без чувств на месте.