Я сглатываю.

Значит, оказалась права. Мой врач отправил меня на аборт, соврав, что у меня замершая беременность.

Я думала, что это попытка так избавиться от меня. От наших с Рустамом детей...

Чтобы наследники от второй появились.

А вторая часть плана - потом рассказать об этом Рустаму. Чтобы он меня возненавидел. Точно бросил.

- Кать, я знаю, что поступал как мудак... - Рустам проводит по лицу ладонью. - Но вот так наказать? Убить наших детей... Я не понимаю. Не могу понять. Ты же не такая. Ты с детьми работаешь! Как ты...

- Я убийца. Я плохая. Хуже изменщика, - я не сдерживаю яда. - Так зачем ты меня преследуешь?

- Я же сказал. Я... Ты яд. Отрава. И всё. Завис. Ненавижу тебя, но люблю. Отпустить не могу. И простить готов. Представляешь, Кать? Я тебя за аборт готов простить. А ты меня за одну ошибку - нет.

Рустам горько хмыкает. Не смотрит на меня.

Мне его прощение не сдалось и даром. Плевать мне. Но я не говорю об этом. Горло сдавливает.

Я...

Я никогда не считала себя жестокой. И видеть мучения на лице мужчины... Это не приносит мне ни капли радости.

Но при этом...

Я не могу сказать правды. Мне кажется, что никогда не смогу. Я не признаюсь.

Это защитный механизм. Врать до конца. За любой шанс хвататься. Зная, что уже проиграла.

- Знаешь, Рустам... - решаюсь я. - Замершая беременность. Мне такой диагноз дали.

- Там всё было нормально.

- Да, как потом... Сказали, когда... Когда уже было поздно, - я отчаянно вру.

Я балансирую. Не знаю, что творю. Просто нужно хоть что-то сказать.

И если уж тонуть, то не одной.

Иногда я бываю очень злой.

Зоя Владимировна подставила меня. Готова была убить моих детей! И я не смогла ей отплатить.

В полной мере заставить ответить за содеянное. Сил не было. И другое волновало. Но сейчас...

- Именно Зоя Владимировна мне сказала про замершую беременность, - выдаю я. - Она сделала всё, чтобы я пошла на аборт.

Рустам может узнать, если начнёт копать. Неважно в каком направлении. Что с врачом. Что просто собирать информацию. Узнает правду о детях.

Но это неизбежно. Сейчас я это понимаю. И нужно не прятаться, а готовиться к этому.

Все знают, что у меня есть дети. Возраст составить не проблема. Алиев сможет узнать разно или поздно.

Я трусливо выбираю поздно.

Но при этом...

При этом мне жестоко хочется, чтобы в таком случае Алиев узнал и о другом.

Его вина, что я всё это пережила!

Вот пусть он и разбирается.

- Ей заплатила Диля, - произношу я. - Они с Лейлой этого хотели. И Зоя Владимировна соврала мне.

Фас, Алиев.

Разберись с виновными.

А потом...

Потом уже мы разберёмся между собой.

24. 10.3

Я думаю, что нужно было рассказать всё Рустаму раньше. Чтобы все получили по заслугам.

И я же думаю, что это бред. Тогда бы он куда пристальнее следил за мной...

Или быстрее дал развод.

Не знаю. Но в любом случае прошлое неизменно. Не получится его переиграть.

Обед с Викой проходит натянуто. Я не могу перестроиться. Вернуться к праздничному настроению.

Но подруга болтает за двоих. Она очень взволнована переменами на фирме. Только об этом и говорит.

Злит немного. Я не хочу выслушивать оды Алиеву. Но Вика только этим и занимается.

- А потом Алиев...

- Вик, - я обрываю её. - Давай не о работе? Прости. У меня голова раскалывается.

- Конечно. Как твои проверки? Ой. Это тоже о работе?

- Да, - я смеюсь.

- Ладно. Тогда... Какие у тебя планы на выходные? Я думала съездить с Ваней куда-то загород.

- Я пока не знаю. Зависит от того, приедет ли Ангелина. У неё пока непонятно всё. Но я буду иметь в виду.

- Давай. Ты единственная мамочка, которая не сводит с ума.

Я улыбаюсь. Это правда. Когда становишься мамой - круг знакомств сужается.