Смыв пену с волос, выключаю душ. Вытираю волосы полотенцем, аккуратно промакиваю тело, наношу увлажняющий крем на кожу. Осматриваю себя в зеркале и удовлетворенно киваю – сегодня я выгляжу отлично.

Быстро надеваю новое платье, которое специально купила для того, чтобы встретить Семигодова, укладываю волосы феном и достаю косметичку. Я, конечно, не любительница яркого мейкапа, но сегодня особенный день. Поэтому рисую стрелки, провожу кисточкой по векам, нанося тени, накладываю румяна, придавая своему образу немного загадочности и сексуальности. Так, где-то еще туфли на каблуке были. Надеваю стильные лодочки, красуясь перед зеркалом.

– Красота, – довольно мурлыкаю я. – Это страшная сила.

Из зеркала на меня смотрит элегантная девушка с блестящими глазами под аккуратно нарисованными стрелками и пышными ресницами, а улыбка играет на губах. Надо же про губы забыла! Я достаю блеск, но начинаю вертеться, чтобы рассмотреть себя в полный рост, и ощущение уверенности не покидает меня ни на секунду.

Сегодня я чувствую себя особенной, как будто все возможности открыты передо мной. Я готова завоевывать мир, шаг за шагом двигаясь к своим целям, а на сегодня у меня одна цель – Вадим. Я ощущаю себя такой стильной и красивой, нет ничего, что могло бы остановить меня.

С улыбкой на лице и светящимися глазами я начинаю наносить на губы блеск, когда слышу, как в двери поворачивается ключ. Приехал!

– Наташа, ты зачем маску трогала? – раздается из коридора раздраженный голос Семигодова.

– Ой, ты уже дома? – всю мою уверенность, как ветром сдуло.

Еще раз поправив прическу и крутанувшись перед зеркалом, я спешу в коридор в ожидании горячих объятий.

– Ну, здравствуй, муж, – выдыхаю я и бросаюсь ему на шею. – Я так соскучилась.

– Ты же знаешь, что я не люблю, когда трогают мои экспонаты, – продолжает отчитывать меня Вадим.

– Прости, – и как я не уследила, что Мирка сдвинула эту проклятую маску.

– А чего это у нас запах такой? – Вадим отстраняется от меня, продолжая принюхиваться.

– Я хотела тебе стейк приготовить, – смущенно говорю я. – А он сгорел.

Семигодов начинает хохотать, сбрасывая пыльную куртку.

– Наташка, ну что за блажь? – он все еще продолжает смеяться, а мне становится очень обидно. – Во-первых, ты не умеешь готовить, а во-вторых, нас уже ждут. Собирайся.

Я растерянно стою на пороге зала, сжимая в руках его одежду, которую всучил мне Вадим, отправляясь в душ. Он даже не заметил, что я уже как-бы собрана… Становится еще обиднее. Я, конечно, понимаю, что у них в экспедиции только мужчины, и он просто позабыл, как общаться с женщинами, но… Я же не просто женщина, я любимая женщина, как он говорит. Разве так можно с любимыми? Наверное, ему нужно время, чтобы снова ко мне привыкнуть. Поэтому я молча, проглотив обиду, иду в коридор, вешаю его куртку на прихожку, освежаю макияж и остаюсь ждать, пока Вадик не приведет себя в порядок.

В ресторане, где за столом сидели коллеги Семигодова со своими женами, нам подали именно стейк.

– Вот, что значит, настоящий стейк, – орудуя ножом и вилкой, говорит Вадим. – Ммм, вкуснотища.

– Молчи, а то подавишься, – смеется Кира, жена Толика Голубева, друга моего мужа. – Они из экспедиции как с голодного края возвращаются.

– Ага. Отъедятся, отоспятся и опять к черту на кулички, – подхватывает Лена, жена Володи Березина.

– Вам там медом, что ли намазано? – смеется Кира, делая глоток вина.

– Ага. Знаю я этот мед, – Лена хитро смотрит на Березина. – Лично я, мальчики, в следующую экспедицию отправлюсь вместе с вами.

– И я, и я, – подхватывает Кира. – Наташ, ты с нами?