– Не нужно придумывать то, чего нет, – я наливаю себе чашку чая из стоящего на столике пузатого чайника.

– Как же, – щурит глаза свекровь. – Будь это не так, давно бы попросила королеву замолвить за Альрика словечко перед Его Величеством. Наша семья уже достаточно настрадалась, Ясмина!

– Вы сами знаете, что королю никто не указ, – уже в сотый раз поясняю я.

Каждый раз Мелисса думает, будто я просто не желаю, чтобы злоключения её семьи заканчивались. По её убеждению, всё в моих руках, просто я недостаточно расторопна. Видела бы она Элиаса сейчас вблизи, общалась бы с ним хоть раз… может быть тогда бы поняла, почему всё так, как оно есть. А если и изменится, то лишь в худшую сторону.

– Ты красивая молодая девушка, – свекровь проходится по мне оценивающим взглядом. – Могла бы и сама попробовать решить вопрос…

Когда я услышала подобные речи от неё впервые, едва не подавилась – мы тоже сидели вот так друг напротив друга, даже чай пили такой же – альванийский чёрный с кардамоном. Сейчас же я спокойно делаю глоток и ставлю чашку обратно на столик. Раани Даллен сидит тихо, как мышка. Её тоже не смущают разглагольствования подруги. Она лишь брезгливо морщится, когда видит заляпанный подол моего платья. Пришлось бежать по дождю, когда я оставила Райенгара у фонтана.

– Элиасу нет дела до моих прелестей, Мелисса, – отвечаю я.

Говорят, лет десять назад моя безпринципная свекровь отравила жену своего любовника в надежде, что он женится на ней – несчастной вдове. Но чуда не случилось – мужик её бросил. А слухи всё ещё гуляют по Стоунхарду.

– Я слышала, в столицу приехал князь Лонхейм, – сладким голосом тянет Мелисса, бросая на раани Даллен выразительный взгляд, словно ища поддержки. – Вы были помолвлены, если я не ошибаюсь.

Этот факт известен немногим. Кому какое дело до разорванных помолвок дочерей сфанийского ярла? Отсюда до моей родины много дней пути… Но свекровь обожает сплетни. Она выяснила всю мою подноготную едва я прибыла в Стоунхард.

– Князь станет мужем Её Высочества, – киваю я, стараясь не выдать эмоций.

Вряд ли нас кто-то видел сегодня с Райенгаром. Разве что Мадлен что-то заподозрила… но я не слышала, чтобы она была дружна с Мелиссой или её подругами. Не тот круг.

– И что же ты даже не переживаешь? – наивно хлопает глазами свекровь, вглядываюсь в моё лица, пытаясь распознать реакцию.

Мелисса только производит впечатление меркантильной дурочки. С ней надо быть настороже.

– Мы с ним едва знакомы, какой смысл мне переживать? – лгу я, не ведя даже бровью. – Вы же знаете, как заключаются такие помолвки.

– Смотри мне… – чеканит она с подозрением. – Ещё опозоришь нашу семью при дворе.

– Опозорю чем? – холодно спрашиваю я, ставя только что взятую чашку на стол с громким дребезжанием.

– Своими томными взглядами, да вздохами по мужчине, который предназначен другой! – бросает неприязненно Мелисса. – Знаю я вас, глупых молодых девиц, небось целыми днями только и вздыхаете о красавцах, которые прибывают ко двору.

Это уже чужие слова, которые свекрови вложил в голову сын, а она теперь выдаёт в присущем ей стиле.

Я распрямляю спину и останавливаю на Мелиссе полный ледяной ярости взгляд:

– Я старшая фрейлина Её Величества, а не придворная сплетница. У меня слишком много обязанностей и нет времени томно вздыхать по углам и заниматься ерундой. Вы забываетесь.

С самого начала она пыталась меня приструнить. И бесилась, потому что не получалось. И вот сейчас мы снова выходим на привычную нам тропу тихой грызни.

Мелисса вскакивает, её грудь, сдавленная корсажем, опускается и поднимается в такт сбившемуся от злости дыханию: