Хотелось сжать её посильнее, стиснуть, вытрясти из равнодушного зелёного взгляда холодность и безразличие. Заставить стонать. Нет, не от боли – от страсти, желания. Вспомнить, что она женщина, а я мужчина. Подчинить, наконец, эту лесную дикарку! Показать где её место, под кем.

Поставил ногу в проход, не давая закрыть дверь. В свете фонаря Белкины глаза сверкнули жёлтыми отблеском, пухлые губы скривились в ироничную улыбку, а из-за её спины, навстречу мне шагнул Петя. Обнажил в жутком оскале огромные клыки и угрожающе зарычал.

8. Глава 8 Белка

Не знаю, что задумал Арс, но я второй ошибки допустить не могла. Я годами собирала осколки разбитого им сердца. Склеивала, залечивала, оплакивала. Свою любовь, нерожденного ребёнка, которого я хотела больше чем жить.

"Избавься от проблемы". Он назвал нашего малыша проблемой. Приказал избавиться. Как проклял. Наш сынок так и не родился.

В январский день двенадцать лет назад я потеряла всё. И всех. Любимых родителей, своего ребёнка, возможность в будущем стать матерью, голос и мечты о сцене.

Усталый водитель большегруза уснул за рулём и выехал на встречную полосу. Смял нашу машину в лепёшку. У, сидевших впереди, отца и мамы не было ни малейшего шанса выжить и только я, лежащая на заднем сиденье и корчившаяся в преждевременных схватках, осталась жива. До сих пор не понимаю зачем? Для чего? Я ведь даже родить не смогу. Пустая, одинокая, недоженщина. Калека.

Спасли меня тогда дядька с Маней. Забрали из больницы, привезли сюда и терпеливо выхаживали. Окружили любовью и заботой. Каждый по-своему. Маня вкусной едой, лаской и объятиями. Дядька таскал меня с собой в тайгу, учил выживать в лесу, показывал невероятную красоту дикой природы и знакомил со зверьём, с их повадками и жизнью.

После трагедии я долго училась жить. Просто дышать, двигаться, видеть мир вокруг себя, доверять людям. Даже говорить.

В той аварии Арс, конечно, не виноват, но простить его слова и предложение убить нашего ребёнка я так и не смогла.

Поэтому, когда Арс, под грозный рык Пети, отступил, я закрыла перед ним дверь. Не хочу возвращаться в прошлое. И так окунулась в него сегодня с головой.

Поцелуй Арса сорвал сургучную печать с сосуда, в котором хранились моя боль и воспоминания. Выпустил их на волю, как злого джинна из лампы. И все мои попытки и усилия запихнуть их обратно оказались по детски беспомощными. Память услужливо подбрасывала картинки одну за другой, и каждая следующая была болезненнее, страшнее предыдущей.

Раньше я часто размышляла, о том, что было бы, если бы Арс не бросил меня тогда? Как сложилась бы моя жизнь? Мне не пришлось бы возвращаться в родной город к родителям, и они, в конце концов, не погибли бы, везя меня ранним январским утром в роддом. Наш с Арсом малыш родился и сейчас уже был бы совсем большим, непослушным подростком.

Мечтала. Но сейчас уже перестала. Бессмысленное занятие, тревожащее душу и не дающее затянутся ранам. Сейчас я уже обросла крепкой бронёй. Я так думала до этой неожиданной встречи. Слишком быстро моя броня начала давать трещины, едва не раскололась от одного только поцелуя этого самца.

Тяжело вздохнув, завернулась в спальник и выключила фонарь. Петя, недовольно фырча и вздыхая, устроился рядом. Запустила пальцы в густую собачью шерсть, потрепала пса по спине.

– Спасибо, Петруччо. Как бы я без тебя?

Тоска и чувство тотального одиночества тяжёлой глыбой давили на грудь. Не отпускало с момента встречи с Арсом на перекатах, с его поцелуя. Я уже давно не чувствовала себя так паршиво и одиноко.