— Не надо. Я сам. Подумает еще, что я тебя подослал.

Женская половина компании упорно игнорирует меня. Не могу злиться на них, знаю, что наделала делов.

За окном поливает дождь, температура уверенно падает. Нехорошо все это.

— Они же нормально доберутся домой? — спрашиваю с тревогой у
Ромы.

Тот сам не находит себе места. У него звонит телефон, и дальше начинается ад. Рома хватает ключи от машины, его братья останавливают его, потому что он выпил.

Я даже не замечаю, как по щекам текут слезы.

В итоге отвезти его вызывается один из братьев — Влад. Я быстро одеваюсь и подбегаю к ним:

— Я с вами.

Едем целую вечность. Обстановка накалена.

Могу ли я ненавидеть себя еще больше?

Все это — моя вина.

Аделия и Никита попали в аварию, и бог знает, чем все это обернется. А ведь если бы я не подошла к Ромке, если бы не приехала сюда… все бы было иначе. Какого черта меня понесло сюда со Степаном?

И он тоже урод юркий. Постелил мне гладко, а потом толкнул с пинка.

Подъезжаем к месту аварии. Все выглядит, как в страшном сне. Машина покореженная, на молочной коже салона кровь… на пассажирском сидении. Закрываю рот рукой, сдерживая крик и оседая. Меня ловит Влад, резко выдергивая вверх.

— Где люди из этой машины? — орет Рома.

— Увезли на скорой в первую больницу. У девушки подозрение на сотрясение и ушиб грудной клетки, — рапортует врач, не отрываясь от рыдающей пациентки. — У парня предварительно перелом ноги, черепно-мозговая, возможно, что-то еще.

Срываемся дальше.

Меня трясет. Это моя вина. Моя вина. Моя.

Что мне делать, Господи? Сбереги Никиту и ту девушку, они ни при чем. Это моя вина. Только я виновата. Это из-за меня они.

— Это я виновата… я виновата. Думала, сделаю это и он отстанет. Думала, сделаю — и станет легче. Только не становится ни хрена. Только хуже делаю и ему, и себе. Не надо было мне возвращаться. В этом городе слишком больно… всем.

Откровенно истерю, но успокаивать меня никто не спешит. Никому не жалко меня, и это объяснимо. Каждый знает, из-за кого так случилось. Да что тут говорить, мне самой себя не жаль. Если бы я еще могла как-то контролировать свою истерику…

Залетаем в приемный покой.

— Вы к кому?! — спрашивает медсестра.

— Дигай и Фадеев должны были поступить полчаса назад.

Девушка громко вздыхает.

— Кем приходитесь?

— Родственники!

— Документы, пожалуйста, — смотрит на нас по очереди.

Кладем паспорта на стойку, пока сестра рассматривает их.

Влад соображает быстрее. Вытаскивает красную купюру и рявкает:

— Живее!

Сестра подпрыгивает от неожиданности, но забирает деньги и тут же объявляет нам:

— Фадеев в травматологии. Подозрение на черепно-мозговую травму. Дигай в гинекологии.

Черепно-мозговая травма? Боже… а что, если там будут непоправимые последствия? Господи…

— Ги-гинекологии? — заикаясь, спрашивает Рома. — С хера ль в гинекологии?! Она ж в аварии побывала.

— Спросите у лечащего врача.

Господи, неужели она еще и беременная… Хватаюсь за голову. Я чуть не угробила целых три жизни!

— Где гинекология? — спрашивает Влад.

— Третий этаж. Дальше подскажут. Травматология — второй этаж, — отвечает сестра.

Разбегаемся в разные стороны.

Сбереги их, слышишь? Сбереги… Лучше спроси с меня.

23. Глава 23

Инга

— Кем вы приходитесь Фадееву?

Кем? Кем? Быстро моргаю, соображая. Скажу правду — отправят на все четыре стороны. Совру — узнаю, как себя чувствует Никита. А мне очень надо узнать.

— Жена, — отвечаю уверенно.

Доктор поправляет очки на носу и окидывает меня пристальным взглядом. Не знаю, то ли тремор во всем теле его удовлетворяет, то ли слезы, которые и не думали превращаться, но он начинает рассказывать: