Злюсь на себя за слёзы, которые начинают стекать по щекам. Злюсь на Рамиля за то, что так настырно пытается втиснуться в мою жизнь.

Он опускает мои руки и обнимает. Запускает руку в волосы и прижимает мою голову к своей груди. Другой рукой придерживает за талию, растирая по кругу спину.

– Лика, если бы ты знала, как я ненавижу себя за то, что сделал. Я был очень пьян. Поэтому и не звонил в тот день тебе. Не хотел, чтобы ты увидела меня таким.

– Мне плевать. Ты гнилой и вся душа у тебя гнилая. И ни одному твоему слову я не верю. Если бы я не сбежала, ты бы до свадьбы меня насиловал? Ведь для этого ты и лишил меня девственности насильно. Ты тогда так и сказал, что теперь будешь спать только со мной.

– Я был пьян.

– Это не оправдание!

– Я знаю.

– ДАже сейчас ты удерживаешь меня силой. Разве так поступают люди, которые пытаются измениться?

– Мне приходится тебя держать, иначе мы никогда не поговорим. Ты же как страус вместо того, чтобы поговорить сбегаешь.

– Потому что не собираюсь тратить время на тебя.

– А я бы очень хотел заслужить твоё прощение. Хочу вернуть дружеские отношения, которые были у нас до того, как…всё произошло.

– Ты хочешь невозможного.

– А если я сяду, ты простишь?

– …

Упираюсь руками ему в грудь, чтобы отвоевать немного пространства.

Неужели он реально готов сесть в тюрьму? Даже не верится.

– Если сядешь и отсидишь положенный срок, – хочу учесть все нюансы, чтобы он не нашёл лазейку и не сказал потом, что – “а такого ты не говорила”.

– И сколько ты считаешь, мне полагается?

– За изнасилование по статье сто тридцать один полагается от трёх до пяти.

Я это очень хорошо знаю, специально изучала статьи про изнасилование.

– Ты же понимаешь, что сейчас сесть я не смогу.

– Да я и не сомневалась в твоей трусости. Да отпусти ты меня уже наконец.

Его руки прожигают на мне дыры. Не хочу, чтобы вообще трогал меня, но он, по-видимому, не может без того, чтобы не лапать меня.

– Если отпущу, ты спокойно сядешь на стул, и мы всё обсудим. Хорошо? Без криков, без бегства.

– Не надо ставить мне условия.

– Лика.

Я фыркаю, но всё же киваю.

Рамиль отпускает меня, и я, наконец, могу свободно вздохнуть. Мы садимся на разные стороны стола и несколько секунд молча смотрим друг на друга.

– Итак. Я услышал тебя и принимаю условие, но только после того, как ты исполнишь моё условие. Мы женимся, год ты будешь моей женой, а после получения наследства я иду в полицию и признаюсь в изнасиловании. Согласна?

Изучаю его глаза. У него они настолько чёрные , что непонятно где начинается зрачок, а где радужка. Как две дыры. Разве можно ему доверять? Он обманет и глазом не моргнёт.

– Мне надо посоветоваться с мамой. Я ведь не одна живу, и если она будет не согласна, я не пойду против неё.

– Хорошо. Звони.

– Кому?

– Маме.

– Я хотела дома с ней в спокойной обстановке всё обсудить.

– И сбежать. Нет, Лика. Так не пойдёт. Звони сейчас при мне, включай динамик и будем разговаривать все вместе.

– Ты понимаешь какой сюр сейчас происходит? Я должна звонить маме и объяснить ей, что собираюсь стать ненастоящей женой мужчине, который меня обесчестил. А за это он сядет в тюрьму через год и ещё озолотит меня. Это бред!

– Нет, Лика. Это не бред, а шанс, который даётся раз в жизни. Второй раз я такого не предложу. Подумай только, я буду безнаказанно жить, богатеть, иметь других женщин. Разве ты не хочешь мне отомстить?

Я знаю, что это провокация. Но блин, очень триггерная провокация. Такая, что у меня от бешенства в груди всё трясётся, а злость кипит в венах.

– Хорошо. Я буду очень рада услышать, как мама тебе сама всё выскажет.