— Как же я оставлю ее здесь?

— Я уже распорядился, чтобы за девочкой присмотрели.

— Ее имя Диана, — начинаю шипеть от негодования, потому что слышать, как родной отец относится к собственному ребенку, становится невыносимо.

— Не придирайся к словам!

— Это не слова! Это отношение к человеку!

— Хватит искать подвох там, где его нет. Твоя реакция мне непонятна.

— Непонятна? Серьезно? Ты хочешь сына, но не представляешь, как маленький ребенок испугается, когда проснется и не обнаружит маму в чужом доме.

Мои слова заставили замолчать Дамира. Вот только его гнев выдают желваки, активно ходящие по скулам.

— Мама, — слышится за дверью голос моей принцессы, а затем ручка двери ползет вниз. — Мамочка, — выкрикивая, дергается ко мне.

— Все хорошо, милая, — целую в растрепанную макушку, а она сонно зевает. — Испугалась?

— Неа, — мотает головой мой храбрец.

— В этом доме, Диана, — присаживаясь на корточки перед дочерью, произносит Дамир, назло мне выделяет имя малышки, — тебе ничего не угрожает. Ты в безопасности.

Она с опаской поглядывает на мужчину, а затем вырывается из моих объятий и обнимает его за шею.

Слезы непроизвольно выступают на глазах. Поднимаюсь с колен, отворачивают от цепкого взгляда супруга, от взгляда, который все подмечает. Утираю тыльной стороной ладони соленые капли и «надеваю» фирменную улыбку.

— Сейчас мы с мамой должны отъехать, — поправляя ее прядь, продолжает мягко произносить Дамир. — За тобой присмотрит горничная.

— Куда вы? — интересуется моя почемучка.

— Мы…

— Мы поедем навестить твоего дедушку. Отправишься с нами? — прерываю мужчину, и в меня летит куча молний ярости и негодования темного и слишком опасного взгляда.

Еще бы, в очередной раз обломала мужика. Изменился он! Как же! Кобели не меняются!

9. Глава 9

Диана начинает весело прыгать. Самостоятельно возвращается в комнату и натягивает на себя вчерашние джинсы и кофту.

От этого на душе просто кошки скребут. И не просто скребут, а проводят нагло острыми когтями.

Что я за мать такая, если мой ребенок ходит вторые сутки в грязном нижнем белье?

Мы спускаемся на завтрак. Хорошо, что Дамира с нами нет. Очевидно, психует сейчас в своем кабинете.

Дочка уплетает сырники, а я снова раздражаюсь, потому что даже в этом она похожа на отца. На отца, который слепой и глухой!

Я вызываю такси до дома, но бывший муж перехватывает нас на крыльце.

— Готова? — вновь наклонившись к Диане, спрашивает.

— Да, — весело отвечает ему мой и только мой ребенок.

Мы располагаемся в его роскошном Порше и едем обратно.

Дома сперва купаю дочь и переодеваю во все чистое. Собираю сумку и посматриваю на время. Прошло три часа, а Дамир ни разу не возразил. Все это время находился на первом этаже гостиной. Периодически его грубый тон раздается, с кем-то по телефону он разговаривал мягко, а с кем-то грубо.

Странное предчувствие проскальзывает внутри, но я моментально глушу его в зародыше.

Далее он отвозит нас в больницу к отцу. Диану оставляю на ресепшене под присмотром знакомой медсестры. Не стоит волновать папу еще больше. Дочь может упомянуть “папочку”, а у меня нет ответов. Да и что я скажу?

Мы сошлись ради зачатия? Кстати, Башаров-младший оплатил твое лечение.

Нервно выдохнув, захожу к отцу. Он очень слаб и практически все время спит. В голове вспышкой проносятся воспоминания. Когда у него случился первый инфаркт и он попал в больницу, а после узнал о моем замужестве.

Сжав папину ладонь, смахиваю слезу, убеждая, что все будет хорошо.

Когда мы выходим из здания, Дамир галантно усаживает дочь в кресло. Ловлю себя на небывалой ревности. Она еще сладостями делится, которыми угостили в больницы.