И, вставая с кресла, спрашивает:

– А я говорил вам, что хирург, который провел наисложнейшую операцию и спас жизнь вашему сыну, является женой того самого пострадавшего с другой яхты?

– Женой? – удивленно переспрашивает Руслан. – Но как мне известно на той яхте была влюбленная пара, которая устраивала романтический вечер.

– Да, все верно… – вздыхает главврач. – Муж нашего хирурга был с другой. И это нас всех повергло в шок.

Я багровею от злости.

Кто дал право главврачу обсуждать мою личную жизнь с родственниками пациентов?!

Почему он всем подряд треплется о том, что мой муж отдыхал на яхте с другой?!

Федору Аркадьевичу почти шестьдесят пять лет, на пенсию пора, а он сплетничает как молодая девица.

Они выходят из кабинета и застывают.

– Мария? – вопросительно смотрит на меня Руслан.

В трехсекундной паузе я понимаю по его взгляду, что он мне сочувствует из-за ситуации с романтическим ужином и любовницей мужа.

А главврач быстро находит причину ретироваться.

– Мария Андреевна, проводите Руслана Александровича в палату вашего мужа. Он хочет обсудить с ним кое-какие детали, касающиеся аварии и компенсации.

И, сделав вид, что кому-то звонит, уходит обратно в кабинет.

– Идем? – спрашивает Руслан, а я резко прижимаю указательный палец к левому глазу.

Попало что-то. Блин, так больно колет.

Веду его по коридору к палате Кирилла и без конца тру глаз.

– Мария, стойте.

Руслан обходит меня и встает напротив. Он осторожно касается пальцами подбородка, приподнимает мою голову и, наклонившись к лицу, внимательно смотрит в растертый глаз.

– Ну вот же она, – улыбается он, затем аккуратно что-то достает, и в глазу наконец-то перестает колоть. – Ресница, – показывает ее на своем пальце и сдувает.

Выпрямляется и между нами снова расстояние сантиметров тридцать, не меньше.

Интересно, какой у него рост? Я метр шестьдесят пять, а он точно около двух.

Загородил своей внушительной фигурой весь вид на коридор.

– Теперь все в порядке? – ослепляет идеально ровными и белыми зубами.

Я киваю, обхожу его, и тут же встречаюсь с испепеляющим взглядом мужа.

Кирилл стоит на костылях рядом со своей палатой в своем пляжном-кубинском образе и гневно смотрит то на меня, то на Руслана.

Спустя три дня

Кирилл

Адвокат ставит стул рядом с моей кроватью, кладет к себе на колени ноутбук и поправляет круглые очки.

– Итак, к разделу имущества у нас: половина дома в городе Сочи, вся мебель и техника, которая также находится в этом доме, автомобиль «Ауди ку семь» две тысячи двадцать четвертого года выпуска, Автомобиль «БМВ икс шесть» две тысячи двадцать третьего года выпуска и земельный участок в Подмосковье. Это всё или я что-то упустил?

– Вроде все, – устало вздыхаю я. – Подожди пока с разделом. Нужно для начала выяснить, что же все-таки связывает Машу с этим Киреевым.

– Это я уже взял себе на заметку, Кирилл Родионович. Пройдусь по своим связям и постараюсь узнать подробности их отношений. А пока перейдем к следующему вопросу.

Адвокат с сосредоточенным видом быстро стучит по клавиатуре, поправляет галстук и прочищает горло.

– Что касается виновника аварии: управление в нетрезвом виде, ущерб, нанесенный вашему здоровью, плюс ему придется оплатить все затраты на ремонт яхты, которую вы брали в аренду. Так что сами понимаете, что этот парень влетел по полной программе.

– Если на тебя выйдут люди его отца, то так и передай им, что я ни за какие деньги не соглашусь договориться без суда.

Как только адвокат выходит из палаты, я с трудом встаю с кровати, беру костыли и ковыляю к окну. С высоты седьмого этажа смотрю на мокрый от дождя проспект и вспоминаю, как три дня назад ко мне приходил этот Руслан Киреев просить за своего сынка.