17 февраля 1940 года, Нью-Йорк.

Сегодня в полдень г-н Тейлор на борту лайнера «Рекс», на котором он следует к новому месту службы в Ватикане, заявил о своей уверенности в том, что «координация усилий двух великих лидеров может способствовать достижению полезных целей»^>1.

Это лаконичное коммюнике для прессы от Национального католического совета по социальной помощи, основанного в 1919 году, открывало новую эру в дипломатических отношениях между Соединенными Штатами Америки и Святым Престолом: президент Рузвельт назначил Майрона Тейлора, одного из своих ближайших друзей, личным специальным посланником в Ватикане.

Прежде дипломатические отношения между США, страной по большей части протестантской, и Святым Престолом были, мягко говоря, сложными. Их основы были заложены в 1784 году торговым договором, который обеспечивал доступ американским судам в итальянские порты Чивитавеккья и Анкона[4]. В 1867 году американская миссия была закрыта, «но не по вине или вмешательству Святого Престола. Американский конгресс просто отказался продлевать бюджет американской миссии»^>2.

Однако в конце 30-х годов ХХ столетия, когда уже чувствовалось приближение войны, началось восстановление отношений. В 1939 году, за год до назначения Тейлора, конгрессмен Эмануэль Селлер писал:

«На мой взгляд, решение, принятое нашим правительством [в 1867 году], было несколько поспешным и неблагоразумным. Это была неподобающая реакция на добрую волю, которую Святой Престол всегда проявлял к нашему народу и его руководителям. Я считаю, что настал момент восстановить дипломатические отношения, прерванные без каких бы то ни было причин. Такой шаг возвестил бы цивилизованным народам мира, что религиозные и личные свободы являются неотъемлемой частью нашей демократии»^>3.

Действительно, на неделе, предшествовавшей Рождеству 1939 года, президент объявил о восстановлении отношений в личной телеграмме, в которой он называл папу своим «давним добрым другом»^>4.

Так и было. Папа Пий XII и Рузвельт сильно сдружились в 1936 году, в ходе пастырского визита Пачелли, тогда кардинала и государственного секретаря, в Америку.

Они сразу нашли общий язык и заложили основы стратегической и личной дружбы, которая продолжилась и после избрания Пачелли понтификом. Во время торжеств по случаю интронизации Пачелли сблизился и с другим американским политиком – Джозефом П. Кеннеди, отцом Джона и Роберта Кеннеди, тогда занимавшим должность американского посла в Великобритании: «Присутствие г-на Кеннеди позволило подчеркнуть тесные дружеские связи, которые всегда существовали между нашим правительством и Святым Престолом».

Рузвельт и Пачелли регулярно переписывались. После войны их письма были опубликованы в мемуарах Майрона Тейлора^>5.

Их переписка свидетельствует не только об искренней взаимной симпатии, но и о том, что оба прекрасно осознавали исключительную историческую ответственность друг друга. Ясно читается огромное желание морально поддерживать друг друга и при этом работать для достижения общей цели – защиты цивилизации от варварства.

Эта дружба представляется тем более неожиданной, что один из них возглавлял католическую Церковь, а другой был протестантским лидером «свободного мира». Но именно их близость помогает понять, почему Рузвельт выбрал Тейлора на непростую должность посланника в Ватикане.

Тейлор был не только старым другом президента, но и могущественным промышленником, сначала президентом, а затем генеральным директором US Steel Corporation. Его назначение для президента было исключительно личным решением, которое встретило сильное сопротивление как в правительстве, так и в американских СМИ. На том берегу Атлантики Ватикан не любили, особенно представители мощного протестантского лобби, о чем сообщали и апостольский нунций