Вопрос о смысле и логике истории является одним из ключевых в философии. Ответ на него становится ключом к пониманию общества и социальности человека. Логику истории развертывают вокруг материальных основ (марксизм), божественного самопознания (Г. В. Ф. Гегель), проектов самосозидания человека (К. Ясперс), Божественного закона (Аврелий Августин), проявление неопределенности (И. Пригожин) и др. Каждая из этих причин действительно присутствует в истории, но никакие факторы или законы истории не позволяют объяснить всей ее противоречивости. Кажется, что остается признать диалектичность истории, когда последующая эпоха снимает противоречия предыдущей, но создает собственные, пока, наконец, какие-либо свойства (разума или материи) не проявятся как абсолютное непротиворечивое содержание. При таком подходе создается впечатление, что поток событий человеческого рода предстает нам таким, каким он есть, в чистом виде, свободном от оценки или субъективных интерпретаций. Логика истории не исключает субъекта, поскольку индивид сам может стать воплощением такого исторического рока или закона, например, как историческая личность у Гегеля. Но такой взгляд замыкает историю на самой себе, делает ее тотальной системой, зависимой исключительно от внутренних присущих ей законов или от законов становления бытия. Общества, культуры, государства образуются и сменяют друг друга, подчиняясь объективному закону, а каждое событие можно понять как элемент целостной системы или проявление определенной тенденции. Исторический процесс предстает перед нами либо как проба, эксперимент, частный случай экзистенции, либо как одна из проекций механизма существования бытия наряду с природой, человеком, духом.

Если принять эти аргументы, то смысл истории заключен в законе, процессе или конечной цели, определяемых исключительно в рамках конкретного общества или культуры и рефлексируемых на основе социальной необходимости. Понимание отдельного события выводится из необходимости поддержания целостности исторического процесса, его тенденций. Каждый человек, общество, культурные феномены подчинены такой истории, существуют в ней как проявление ее законов и смыслов. Субъект при таком подходе перестает существовать так же, как и свобода. Мы живем для истории, для закона и должны принимать все объективно, как проявление необходимости. «Необходимость непреоборима. Сама истина по сущности своей и природе есть принуждающая истина… От нас требуется, чтобы мы не только склонились, но и преклонились перед необходимостью»[19]. Для человека, для вечности, для бытия смысл в истории утрачивается или выводится как абстрактная цель, почти не связанная с конкретными ситуациями. Для понимания совершенства как реальности, а не идеи, такой подход мало что дает, если не признать, что совершенен сам закон, сама логика истории. В результате человек и культура противопоставляются истории, выводятся в иное бытие или отождествляются с ней, подчиняются ее логике, целям эпохи, становятся производными тотального механизма исторических трансформаций. Исторический процесс сам в себе и для себя порождает причины, смыслы, цели, без него теряющие свое значение. Так кем же творится история: Богом, человеком, природой или законом?