У трехэтажного здания из неаккуратных серых кое-где треснувших кирпичей стоял автобус. Автобус выглядел плачевно. Ржавчина распространилась по всему кузову, а окна были грубо заделаны какими-то досками.

Один из крепышей достал ключ и, вставив его в замочную скважину, открыл дверь в переднем конце автобуса. Втолкнув Галю внутрь, он снова запер замок.

Внутри автобуса было несколько сидений. На двух из них сидели Мефодий и Рита.

– Я что-то вообще ничего не понимаю, – Галя села на кресло перед ними, – что это?

Свет падал внутрь салона через щели между досками на окнах. Пылинки кружились в его отблесках, а внутри пахло старостью.

– Знаешь, я тоже не понимаю, что все это значит, – Мефодий действительно недоумевал, – сначала странная комната, теперь странный автобус. Как-то сомнительно, что он поедет.

Даже то место, где должно было быть лобовое стекло, было заколочено. На месте руля торчали провода.

– Может, нас сжечь хотят, – предположила Рита, – сейчас обложат ветками, польют бензином…

– Рита, это слишком хлопотно. Хотели бы убить, расстреляли и закопали бы вон в том лесу, – Мефодий неопределенно махнул куда-то в сторону, – меня также заботит вопрос о том, какую структуру они представляют. Я бывший военный и до сих пор слежу за тем, что происходит в армии. Таких комбинезонов нет на довольствии ни у одного рода войск. Но камуфляж полевой, соответственно это не полиция или кто-то подобный.

Дверь автобуса открылась и в салон вошел Макс:

– Ребята, я подумал, что мне сейчас не хочется выяснять ничего о том вечере во дворце. Отложим как-нибудь на потом. Здесь и без этого какая-то чушь происходит. Не знаю, заметили ли вы, но к автобусу приделаны оглобли.

Все замолчали. Макс сел рядом с Ритой.

Автобус был небольшим. В таких обычно ездят на пригородных направлениях. Внутри, несмотря на то, что выглядел он крайне удручающе, не было никакого лишнего мусора. Абсолютно пустой салон с четырьмя рядами кресел с правой, если смотреть от кабины, стороны.

– Оглобли? – Мефодий удивился, – Интересно. Они сейчас запрягать лошадей будут, что ли?

Мефодий понимал, что чисто теоретически сейчас можно сбежать. Постараться выломать доски, в рукопашную раскидать людей в камуфляже и в лес через поле. Но, кто сказал, что у тех парней нет оружия и, что в доме не прячется еще сотня головорезов. Прежде всего нужно разобраться в том, что происходит. Если их куда-то транспортируют, значит они где-то нужны. Живыми.

Максу ситуация казалась дикой с самого начала. Вот он в дождливом осеннем Питере играет последний концерт тура, а вот, после того, как в него стреляют, приходит в себя в наручниках и непонятной одежде. Какие-то, не то военные, не то бандиты молча сажают его в проржавевший автобус, а сами запрягают в него лошадей.

Сквозь щели между досками они смотрели, как к автобусу пожилой, держа за веревку, подвел четырех коней. Кони выглядели так, как и должны выглядеть кони. Они были единственным, что выглядело абсолютно привычно, но само их присутствие в данной ситуации только добавляло абсурда.

– Запрягай, – пожилой передал веревку одному из крепышей, а сам, судя по звукам, залез на крышу автобуса.

– Вы слышали это? – Рита повернулась к Мефодию, Гале и Максу, – они говорят, и говорят по-русски!

– Эй, – крикнул Макс, – Может вы хоть сейчас расскажете, куда едем?

Боец, держа веревку одной рукой, покачал головой, а вторую с вытянутым вверх указательным пальцем, приложил к губам.

– Зашибись. Они нас понимают, но ведут себя как какие-то мистические гномы, – Макс раздраженно кулаком ударил спинку кресла, – Мефодий, ты, я смотрю, крутой парень. Может, вытащишь нас отсюда, а там разберемся?