За сравнительно небольшой отрезок времени власть в Угле сменилась, все было выполнено быстро и гладко, как он всегда и делал. Касаемо охраны крепости, он не питал заблуждений на сей счет: нового управляющего поддержат не все – кто наверняка был верен Творимиру, в подобных делах без этого нельзя, обязательно должны быть надежные люди, которые уберегут дружину от распада или бунта. А если последний все же случится, то сумеют вывести начальство в безопасное место.

Разумеется, Святополк не имел намерений перебить всех верных прежнему смотрителю людей, но возможности такой он не исключал, поэтому следовало озаботиться, куда девать бездыханные тела тех, кто попытается до него добраться. Все-таки, лежащие тела, несмотря на назидательность, привлекают мух, а потому зараза разносимая этими крылатыми насекомыми может запросто выкосить всех обитателей крепости. Самым верным вариантом было бы сжечь их, но густой, едкий и вонючий дым от горящих тел привлечет лишнее внимание.

Когда его бойцы отвели прежнего смотрителя в подземелье, он стал разрабатывать дальнейшие ходы. На нем лежали Трехречье и Полесье, то есть – вся средняя Долина.

«Выходит, – подумал он, – что работы мне ничуть не меньше чем Бериславу и Радомиру. Да, моя крепость ближе к столице, но мне надо разобраться сразу с двумя областями, так что закончу, вероятнее всего, одновременно с ними…»

Как только стемнело, десятка Бера выдвинулась на запад , к крепости Зима. Сотник наказал стараться оставаться вне досягаемости обзора лучников. Бер со товарищи, пройдя под прикрытием кустов, оказались почти что под крепостными стенами. Новоявленный десятник прислушался: не было слышно ни свиста стрел, ни криков, свидетельствующих о поднятой тревоге. Бер осмотрел выданную ему дубинку. Он бы предпочел ей кинжал или топорик, но Радомир приказал никого не убивать.

«Значит, крепко они нужны сотнику, – подумал Бер, – раз он не хочет убивать их. Посмотрим, что дальше».

На восточной стене и возле нее не было заметно никаких зацепок, которые можно было бы использовать для проникновения внутрь. Дав своей десятке знак следовать за ним, Бер решил обойти крепость с севера. Когда, снова прикрываясь кустами, они оказались недалеко от северной стены, признаков тревоги снова не было – лучники либо не заметили их либо смотрели в другую сторону. Оглядев стену, Бер снова не заметил чего-либо, что позволило бы попасть внутрь. Снова дав знак своим людям, десятник пошел на запад – к реке Дуге. Когда кусты закончились, бойцам пришлось ползти буквально вжавшись в землю и ожидая, что в спину прилетит стрела, пущенная особо наблюдательным лучником. Траву уже покрыла вечерняя роса, а воздух и земля были холодными, так что к моменту, когда передовой отряд дополз до реки все еще в полном составе – стрела так и не прилетела никому в спину – все были мокрые и продрогшие.

«Когда сотник займет эту проклятую крепость – подумал Бер, – надо будет как следует пошуровать в подвалах. На предмет медовой настойки, а то так и ноги можно протянуть».

На сей раз сильно пригибаться десятке не пришлось – от лучников их защищал крутой берег обрыва. И тут, наконец, глаз Бера зацепился за возможный путь внутрь – это был горизонтальный лаз, служивший, судя по всему сливом для отходов. Проникновение через подобные места у десятника не вызывали воодушевление, но на южной стороне таких путей могло не быть вообще. Подумав, он подозвал одного из людей:

– Эй, Кот, так тебя раз так, ступай и доложи, значит, сотнику, что мы, сталбыть нашли лаз. И скажи, пусть идут сюда быстрей. А то холодает, а мы мокрые.