Некоторое время Жанна читала невестке вслух, пока не появилась её младшая сестра.

– Веди себя тихо, Изабель, – шикнула на неё Жанна.

Однако Джейн обрадовалась девочке:

– Мэри, угости моих золовок фруктами.

Служанка поднесла вазу фруктов сначала Жанне, а потом – Изабель. Если первая отказалась, то девочка схватила яблоко и, со вкусом надкусив его, принялась нести, по мнению Жанны, разную чепуху. Тем не менее, за это время Джейн ни разу не всплакнула и один раз на её лице даже мелькнула тень улыбки. Воспользовавшись этим, девушка поспешила уйти также тихо, как и пришла.

Комната Жанна находилась рядом с покоями матери. Убедившись в том, что Лоренца куда-то вышла, девушка, наконец, дала волю своим чувствам:

– Гильеметта, ты где? Гильеметта! Доставай кнут!

– Вы, будто, не в себе, мадемуазель, – заметила пожилая служанка, роясь в сундуке.

– Гильеметта, меня хотят выдать за Жиля де Лорьяна!

В то время как Жанна встала на колени перед деревянным распятием, Гильеметта явно не без удовольствия принялась охаживать её кнутовищем по спине и бокам, хотя, следует признать, что била она умеючи, не оставляя на нежном девичьем теле никаких следов. Вообще-то, девушке до замужества не полагалась собственная служанка. Однако Гильеметта была когда-то горничной её покойной бабушки по отцу. Вместе со своей госпожой она уехала в монастырь, где старая баронесса де Монбар перед кончиной приказала горничной теперь служить её внучке. Когда Жанна вернулась домой вместе с Гильеметтой, её мать не осмелилась нарушить последнюю волю свекрови.

– Ну, хватит, мадемуазель, – служанка бережно уложила орудие истязания обратно в сундук.

– Что мне делать, Гильеметта? – Жанна заломила руки.

Маленькие глазки служанки хитро блеснули:

– Вспомните про свой долг, мадемуазель.

– А в чём состоит мой долг?

– Вы должны исполнить последнюю волю моей покойной госпожи.

– Но как я могу?!

– Ежели Вам нужен мой совет, то я так разумею: став госпожой де Лорьян, Вы уравняетесь со своими сестрицами и многое сможете.

– Уж лучше я уйду в монастырь!

– Тогда Вы больше не увидите его!

– Кого «его»?

– Сами знаете! Мужа своей сестрицы!

Жанна вдруг побледнела:

– Откуда ты знаешь?

– На то меня покойная госпожа к Вам и приставила, чтобы я всё о Вас знала!

– Нет, скажи!

– Да стоит кому произнести его имя, как у Вас в коленках дрожь появляется!

– Неужели это так заметно?

– Нет, но я-то Вас насквозь вижу!

– Ладно, бери молитвенник, – после паузы приказала девушка. – Я иду в часовню!

– Молись – не молись, а в марионетки с мужем сыграть придётся, – проворчала в ответ Гильеметта.

Когда Жанна вернулась из часовни, её позвали в спальню матери, где, кроме Лоренцы, она увидела свою тётку Изабель де Лорьян. Обе женщины в молодости отличались красотой, которую в той или иной степени сохранили до настоящего времени. Но если графиня де Сольё была миниатюрной блондинкой со светло-голубыми глазами, то в баронессе де Монбар, женщине рослой и статной, чувствовалась южная кровь.

При виде Жанны её мать со вздохом произнесла:

– Вот ты и выросла, дочь моя. Пришло время подумать о твоей дальнейшей судьбе. По-видимому, тебе недолго ещё осталось жить с нами.

– Но мне нравится жить в Монбаре, матушка.

– Увы, это участь большинства девиц, племянница, покинуть отчий кров, дабы создать собственный очаг, – подключилась графиня де Сольё.

Вслед за тем в комнате повисла тишина, так что Жанне показалось, будто она слышит биение собственного сердца. Впрочем, Лоренца не любила тянуть кота за хвост:

– Граф де Сольё, мой брат, попросил твоей руки для своего племянника Жиля де Лорьяна.