– А что, Игнатий, ты советуешь правильно, может, из этого что и выйдет.

Прозоровский, внимательно слушавший собеседников, при – казал, обращаясь к Даниле:

– Сегодня же готовься к отплытию с Парфеном Шубиным вдогонку Разину, глаз с него не спускай и постарайся справить задуманное нами дело.

12

Данило отплыл из Астрахани со стругами полуголовы Парфена Шубина, который по приказу Прозоровского 10 сентября ночным временем тайно вывез в душных трюмах ко – лодников для розыска и наказания в Москву.

Сидел Данило на носу струга, вглядывался в тёмную воду Волги и с тоской думал: «Зря я все-таки взялся за это дело. Теперь и отказаться нельзя, и исполнить трудно. А не уйти ли мне, куда глаза глядят, исчезнуть с глаз долой? Эх, длинны руки у воевод, все равно достанут. Хошь не хошь, а дело при – дется доводить до конца».

Тут к Даниле подошел Парфен Шубин, хлопнул его рукой по плечу, спросил:

– О чем задумался, Данило?

– Есть о чем, полуголова, мне подумать!

– Говорил мне воевода Прозоровский о тебе. Велел беречь тебя и помогать.

Данило почесал бороду, внимательно посмотрел на Парфена:

– А о деле моем он говорил тебе?

– Нет, Данило, только велел во всем помогать и везти до Царицына.

Полуголова с любопытством оглядел собеседника и поинтересовался:

– А что это за дело такое важное поручил тебе воевода, раз так о нем печется?

Данило печально улыбнулся, но ничего не ответил, затем сказал:

– Гляди, Парфен, впереди лодки плывут. Надобно присмот – реться, не казаки ли это.

Парфен поглядел на приближающиеся струги:

– Нет, не казаки это плывут, а стрельцы.

Данило опять пристально посмотрел на струги и пробасил:

– Верно! Государевы лодки!

Вскоре суда поравнялись, были брошены якоря, затем от прибывших стрельцов отчалила лодка и подплыла к борту струга полуголовы Шубина.

На палубу поднялся голова со стрелецким начальством, не спеша подошел к Парфену и поклонился:

– Мы, казанские стрельцы, по велению государя нашего Алексея Михайловича держим путь на Астрахань, везем госу – дарев хлеб.

Парфен оглядел с ног до головы седовласого, приземистого, подвижного голову и с интересом спросил:

– Не встречали ли вы на пути вора Стеньку Разина?

Стрелецкий голова заморгал. Шубину даже показалось, что он незаметно смахнул набежавшую слезу.

– Три дня на якорях держал нас, лихоманец, плыть не давал дальше, стрельцов смущал. Думали, что погибель наша там будет.

Парфен покрутил головой и, увидев сотника Илью Ракитина, распорядился:

– Справь-ка нам, Илья, застолье, снеди принеси, рыбки со – леной да водочки, настоянной на травах.

Прошло немного времени, и стрелецкое начальство уже сидело за дубовым столом, пили забористую водку, закусывая соленой рыбой и зернистой осетровой икрой.

Седовласый голова Григорий Безруков пустил слезу, расска – зывая о пережитом при встрече с Разиным.

– Встретил нас злодей выше городка Черного Яра. Окружи – ли казаки со всех сторон – так, что плыть некуда, и велели бросить якорь. Потом полезли на наши струги и давай шарить по трюмам. Забрали кое-какой товар, вино и много хлебного запасу. А меня схватили и поволокли к Разину. Напужал меня тогда Стенька Разин, думал – жизни лишит. Объявил атаман всем моим стрельцам волю, стал их звать в свое войско. А я тоже не лыком шит: велел своему сотнику подарить Разину бочку с водкой и, видать, шибко угодил ему. А тут еще Леонтий Плохой и сотник Федор Алексеев, – дай Бог им здоровья, – стали уговаривать атамана не грабить государев караван. Только тогда отступился супостат.

Сидя тут же за столом, Данило внимательно слушал стрелецкого голову:

– А далеко ли сейчас Разин отсюда?