Ветер подхватил облако пыли, оставленное роллс-ройсом, и развеял его. Тогда Хью отжал сцепление и медленно поехал следом.

В роллс-ройсе спереди сидели двое мужчин, водитель и пассажир. Один из них, возможно, был мистер Бентон. А может быть, и нет – девушка не упоминала о том, что отец в Лондоне. Проскочив вершину холма, Хью резко ударил по тормозам. Вовремя! Роллс-ройс остановился, перегородив дорогу, так что проскочить мимо него было невозможно.

Девушка сзади и пассажир спереди остались в машине, но двое других мужчин стояли на дороге, поджидая Драммонда.

Лэкингтон признал его.

– Прошу прощения… – начал он и затем, сделав паузу, удивленно. – Боже! Да это же капитан монд!

Драммонд приветливо кивнул.

– Милю назад вы меня обогнали, помните? Боюсь, что забыл помахать рукой, когда вы проскочили мимо, но я заметил, что вы мне улыбнулись.

Он облокотился на руль и закурил новую сигарету.

– Вы, вероятно, здесь надолго? – спросил он. – Потому что если так, я заглушу свой двигатель и примкну к вашей компании.

Еще один из пассажиров красной машины подошел, и Драммонд рассмотрел его с любопытством.

– Друг нашей крошки Филлис, Петерсон, – представил капитана Лэкингтон, когда тот подошел. – Я познакомился с ним вчера в «Карлтоне», когда они с Филлис пили чай.

– Любой друг мисс Бентон, надеюсь, наш друг, – добавил Петерсон с улыбкой. – Вы давно знаете ее?

– Да, – ответил Хью. – Мы вместе частенько слушали джаз.

– И вновь мне очень жаль, что мы вынуждены были задержать вас, – продолжал Петерсон. – Я не могу сдержаться, Лэкингтон, и замечу, что наш новый шофер – дурак!

– Надеюсь, что то, что он избежал катастрофы, это уже хорошо, – пробормотал Драммонд вежливо.

Оба мужчины посмотрели на него.

– Катастрофа! – сказал Лэкингтон. – Не было никакой катастрофы. Мы просто остановились.

– Если так, – заметил Драммонд, – думаю, сэр, что вы правы в своем диагнозе уровня умственного развития вашего шофера.

Он повернулся вежливо к Петерсону.

– Такое случается, если водитель слишком резко тормозит и машину сильно заносит, что «не есть хорошо», как мы раньше говорили во Франции. Я думал, судя по облаку пыли, что вы, должно быть, едва не врезались в локомобиль или трактор. Или, возможно, – добавил он, – отдали внезапный приказ остановиться, это могло привести к тому же результату.

Если он и заметил молниеносный обмен взглядами между Лэкингтоном и Петерсоном, он не выдал себя ничем.

– Я могу предложить вам сигарету? Турецкий и виргинский табак, на выбор. Интересно, могу ли я помочь вашему шоферу, – он продолжал, когда все закурили. – Я слегка разбираюсь в роллсах.

– Очень любезно с вашей стороны, – сказал Петерсон, – предложить. – Он подошел к шоферу и сказал несколько слов.

– Невероятно! – заметил Хью. – Смотрите, как резко парень справился с работой под его взглядом! Но держу пари, шофер и сейчас ковырялся бы в моторе. Но взгляните! Все готово! И все же осмелюсь допустить, господин Петерсон не разбирается в моторах. Просто властный взгляд, господин Лэкингтон. Это замечательная вещь – тайны человеческой психики!..

Он молол вздор с приветливой улыбкой, осматривая с очевидным интересом стоящее впереди авто.

– Кто сидит возле шофера? Он мне нравится. Из таких получаются прекрасные снайперы!

– С чего вы взяли, что у него такие способности? – голос Лэкингтона выражал просто небрежный интерес, но его холодные, стальные глаза сверлили Драммонда. – Он характерно неподвижен, – ответил Хью. – Пока я здесь, он не шевельнул ни единой мышцей. Я полагаю, что он мог бы сидеть на гнезде шершней! Природный дар, господин Лэкингтон. Разум, который поднялся выше простого вульгарного любопытства.