До поздней ночи из-за двойных стёкол избы Гусевых слышались: то хватающая за душу народная песня, то стук каблуков разудалой пляски. А потом, долго ещё сидели на кухне Арсений с хозяином, рассуждая о превратностях судьбы:

– Жизнь-то оно бывает, сильно вдарит, но так, чтобы выдержал человек. Вот поэтому сильных она шибче бьёт. Вот разве выдержал бы слабак то, что пришлось пережить тебе: считай следом лишился и родителей и сестры, – тяжело вздохнул Василий Афанасьевич…

Слабо горел ночничок, в печке потрескивали догорающие угли и только завывающая в печной трубе метель нарушала тёплую, уютную, тишину – всё это: расслабляло, раскрепощало и располагало к душевным разговорам…

Разрисованные крещенским морозцем стёкла, багрянцем заиграли под лучами восходящего солнца. Ещё затемно Ольга Сергеевна: затопила печь, напекла пирогов и тихо ступая, чтобы не разбудить гостей, стала накрывать на стол.

– Ох, как мороз-то завернул, – притаптывая ногами зашёл с улицы Василий Афанасьевич. – Не знаю заведёт ли свою колымагу Макарыч? Но уж я попросил его, чтобы около нас притормозил…

Скрипя колёсами по свеженаметённому снегу, «пазик» с заиндевелыми от мороза стёклами остановился около калитки. Макарыч приплясывая забежал в избу.

– Околел пока эту лайбу завёл. Я чуток погреюсь, пока там в салоне потеплеет, – прижался он к тёплой печи. – Пассажиров немного – не бояре, подождут.

– Ну так ты чайку горячего попей с пирогами, пока наши гости собираются, – пригласила хозяйка.

– Не помешало бы, – с радостью согласился Макарыч.

– Ребята, давайте завтракать, не задерживайте автобус, – поторопила гостей Ольга Сергеевна…

– Спасибо, что навестили нас – приехали и праздник привезли, а как уедете, так и изба осиротеет без вас, – со слезами на глазах проводили хозяева гостей…

И вновь серые будни раскидали дружную компанию, каждого затянуло круговоротом неотложных дел…

Арсений почти сутками пропадал у Гвоздева, стараясь наверстать упущенное время, нарисовать пять картин за три месяца, да так, чтобы заказчик остался доволен – не каждому под силу, а ведь ещё нужно уделить внимание, чтобы закончить своё любимое детище – «Букетик белых лилий». Время шло, а работа продвигалась медленно: то одно, то другое не нравилось художнику.

– Зачем ты это убираешь?! Ведь так классно получилось, – хватался за голову Степан, когда товарищ, недовольно сморщившись, убирал, замазывал нарисованное.

– Понимаешь не нравится мне как свет падает и выражение лица не то, – пытался объяснить Арсений. – Не успею ко времени, – опускал он руки… но на следующий день с новыми силами брался за работу. Несколько раз приходил Серёжа, зная, что друг занят важным заказом он ободряющим словом старался поддержать его. Как говорится в народе: если долго мучаться, что-нибудь получится – толи пословица права, толи от горячей поддержки друзей, но дела у Арсения пошли намного быстрее, какое-то необъяснимое вдохновение сошло на него. Сюжеты достойные классика стали пополнять коллекцию заказанных картин…

– Ну что там с нашим договором? Неделя осталась до юбилея, – постучал пальцем по часам Гвоздёв.

– Думаю, что успею, – уверенно ответил Арсений…

И вот в канун юбилея он позвонил Фёдору и уже через час они торжественно расставили в холе все пять картин. Художник до последнего дня держал их у себя в квартире: что-то исправляя, что-то подрисовывая – он доводил свои работы до совершенства…

– Фёдор, зови всех сюда, будем нашу обитель украшать и ты останься, твоё воображение художника нам пригодится…

– Ты смотри-ка, как в крутой галерее, – отошёл поодаль, чтобы полюбоваться работой хозяин. – Гнёздышко наше как преобразилось!.. А-а, Зайка?!