С этим ласковым поцелуем согревающее тепло потекло в уже давно выстывшее без любви сердце Белокурихи, наполняя его до краев. Она приоткрыла сияющие радостью глаза.

– Я ждала вас, – тихо прошептали ее губы, – и очень боялась, что вы не придете.

– Не-е-ет, – полился приятный, бархатный, чуткий, приветливый полушепот. – Я теперь рядом с тобой навсегда и никогда не оставлю одну, – крепко обнимая Белокуриху, говорил Гор, – потому что я полюбил тебя всем своим сердцем, всем своим существом и буду любить вечно.

– Как это – вечно? – удивилась она.

Белокуриха ждала ответа, но Гор молчал. Она приподняла голову с его плеча и заглянула ему в лицо. Он крепко и спокойно спал, но даже от него уснувшего шло тепло к ней, тепло взаимного познания.

И в это мгновение она поняла, что не было у нее до него никакого другого возлюбленного. Только при встрече с Гором ожили, завибрировали ее женские поля, и такая нежность, такое тепло, такая нега разливалась в душе, что Белокуриха взяла да положила свою ладонь на его грудь. Обняла Гора, прижалась к нему белокурой головой, вдохнула его запах и ещё долго молча лежала, слушая своё и его сердца, бьющиеся в унисон, и думала над словами, которые очень искренне сказал ей Гор. Белокуриха была счастлива, что он рядом, что есть теперь у нее такая опора и поддержка, которую она принимала с благодарностью.

С присутствием Гора, который ласкал, грел, оберегал ее, заполнилась пустота, образовавшаяся внутри, и было ей в объятьях этого разумного, мудрого, сильного мужчины так спокойно, тепло и хорошо, что рябиновая весна распустилась в душе Белокурихи, заблагоухала, переполнила грудь, расцвела пышными гроздьями маленьких соцветий, согревая изнутри и вырываясь наружу россыпью поцелуев.

Вот и встретились два одиноких сердца, обогрели друг друга, чтобы отныне и на века всегда быть вместе, и Белокуриха, сама ещё толком не понимая происходящего, свято верила, слышала своим женским чутьем, как ветер жизненных перемен поменял направление и едва ощутимым тёплым дуновением веет в ее сторону. И это веянье наполняет её жизненной силой, даёт новый, яркий блеск глазам, наливает губы рябиновым цветом, возвращает нежность и шёлковый лоск волос.

Белокуриха лежала в объятиях Гора, и от этого соприкосновения с его сильнейшей энергией ей передавались огромные знания и мощь, втекающие в нее сильнейшими энергетическими потоками. И эти минуты энергетического проникновения были таким неземным счастьем, что в далёкие звёздные дали улетали их души и парили там в ментально-астральных объятиях.

Белокуриха словно наполнялась духовной мудростью и увидела мир не своими глазами, а сквозь внутреннее зрение Гора, которое повело её разум в интереснейшее путешествие прошлых воплощений. Там её Душа заходила в другие миры, парила там, наслаждалась, была как дома и, пронизанная насквозь вновь обретёнными знаниями, гармонизировалась и сумела понять, простить и отпустить всех, кто когда-либо причинил ей боль.

Сонным движением руки Гор еще сильнее прижал к себе Белокуриху.

– А ты любишь меня? – не открывая глаз, спросил он.

– Я тебя ЧУЮ! – тихо-тихо сказала она ему в ответ.

– Как это? – удивился Гор.

– Это когда любовь длиною в жизнь и за её пределы, это до и после, это когда я любить тебя буду бесконечно.

На улице снег стоял плотной стеной, большими крупными хлопьями осыпая землю, а внутри гранитных стен, спрятанная горным лабиринтом Синюхи, рождалась весна, и невозможно было надышаться этими распускающимися в Душах влюблённых маленькими, быстро растущими, тянущимися к солнцу побегами любви.