Яна знала, что ушла первая из девушек – Кристина и Лена были где-то в толпе на танцполе. Ковровое покрытие приглушало шаги; в коридоре, ведущем к номеру, было тихо, потому Яна ясно различила звуки, доносящиеся из-за угла, где была ниша с окном.

Ноги стали ватными, ладони резко вспотели, а в горле пересохло. Стоны и смешивающееся прерывистое дыхание не оставляли сомнений в том, что происходит в нише.

Яна понимала, что должна бежать отсюда без оглядки, но не могла уйти. Её словно какая-то сила толкала вперёд, какое-то липкое тёмное любопытство, перемещающее сердцебиение куда-то в горло и скручивающееся в тугую пружину внизу живота.

Бесшумно прокравшись ближе, Яна осторожно выглянула из-за угла. Жалюзи на окне были открыты, и целующуюся пару освещал проникающий с улицы холодный свет прожекторов, установленных на здании.

Яна зажала рот ладонью и прикусила кожу, чтобы не вскрикнуть. В нише Макар Лобов целовал шею и грудь прильнувшей к нему и всхлипывающей от восторга Лены Вольской.

Лена запрокинула голову, и её длинные каштановые волосы почти веером лежали на подоконнике. Бретельки и без того открытого чёрного платья были спущены, и небольшая белая грудь с напряжёнными сосками словно мерцала в темноте.

Потом Макар, подняв подол платья Лены, начал стягивать с неё трусики, в чём Лена ему активно помогала. Трусики были небрежно брошены на подоконник. Лена начала расстёгивать ремень на джинсах Лобова, и вскоре возбуждённый член Макара упёрся в живот Лены.

– Ммм, какой он… – простонала Лена, обхватив член ладонью.

– Потом поцелуешь его, но не сейчас… позже… Больше не могу, – голос Макара звучал глухо и прерывался.

Обхватив обтянутые чулками бёдра Лены, Макар усадил девушку на подоконник, со стоном вошёл в неё и начал двигаться. Лена стонала и извивалась, вцепившись в широкие плечи Макара.

Поняв, что больше не может выносить одновременно подступившие противную тошноту и нелогичное возбуждение, мешающее дышать, Яна сделала несколько осторожных шагов назад и опрометью бросилась по коридору. Она даже не знала, куда бежит. Просто неслась куда глаза глядят.

Глава пятая

Яна в спешке и панике не заметила, как проскочила мимо лестницы и оказалась в другом крыле. Опомнившись, хотела повернуть обратно, но увидела впереди приглушённый свет и зелёные неоновые буквы: "Выход". Значит, можно спуститься и там.

Только вот куда идти? При мысли о том, что она увидит лицо ничего не подозревающего Севки, к горлу вновь подкатывала противная тошнота. Идти на улицу, гулять среди ночи тоже не слишком-то хотелось.

Тем более, вся верхняя одежда осталась в номере. Встречаться с Леной хотелось ещё меньше, чем с Севой: сейчас Яна находилась в таком настроении, что наверняка закатила бы Вольской неслабый скандал. Надо где-то перекантоваться до утра, а к утру Яна немного остынет. Во всяком случае, она на это надеялась.

Спустившись, девушка задумчиво шла по коридору, как вдруг у неё случилось дежавю: её вновь окликнул Дмитрий Андреевич.

Коридор на первом этаже был устроен немного по-другому, отличался от коридоров на других этажах: жилых номеров там оказалось мало, зато было несколько зон отдыха для взрослых и игровых зон для детей.

Салмин сидел на диване в одной из "взрослых" зон отдыха, потягивал красное вино и смотрел какой-то старый чёрно-белый фильм, транслируемый по огромному плоскому телевизору, висящему на стене. Яна в силу возраста не особо увлекалась ретро, но актрису, исполняющую главную роль, знала: это была Одри Хепбёрн.

Яна остановилась в нерешительности, а Дмитрий Андреевич, поставив бокал на столик, встал и подошёл к девушке.