– Присаживайтесь.

Канна села напротив.

– Почему вы здесь?

Канна впервые взглянула на Великого Шакку. Она не ожидала, что лицо врага ее народа будет столь юным. Он был не старше ее. Невольно Канне понравился взгляд этого человека, который был вовсе не высокомерным.

– Я – удача своего отца. Он отдал меня вам, как признание своего поражения.

– Кто же твой отец?

– Царь Агром.

Лицо Великого Шакку омрачилось. Все юношеские черты его лица осунулись, и Канна подметила некую усталость в этом человеке. Взгляд темно-серых глаз посуровел. Широкие скулы, перебитый нос, морщинка на лбу, и пульсирующая жила на виске вдруг устрашили Канну. Мгновение, и она увидела того, о ком слагали легенды. Она встала. Шакку последовал ее примеру.

– Вы – Канна? Любимая дочь вельзевула царя Агрома?

– Да.

Великий Шакку не переставал удивляться хитросплетениям судьбы. Одного взгляда на эту девушку для него было достаточно, чтобы понять, что она должна остаться в его жизни навсегда. Когда Канна подняла свои глаза, Шакку понял, что это та девушка, с которой он должен провести всю свою жизнь. Но теперь мысль об этом стала невозможной. Вельзевулы ненавидят мирный народ. Так всегда было.

Внезапно Шакку заметил едва уловимое движение Канны и перехватил ее руку с кинжалом.

– Не нужно, – попросил он.

Канна, не мигая, смотрела не него своими карими глазами. Шакку был сильно встревожен.

– Почему вы хотите убить себя?

– У меня больше нет желания жить.

– Вы чего-то боитесь?

Канна посмотрела на руку Шакку, держащую ее запястье.

– Извините, что прикоснулся к вам, но пока вы не оставите оружие, я вас не отпущу.

Канна разжала ладонь, и Шакку подхватил кинжал.

– Вам незачем умирать. Вы можете вернуться к своему отцу.

– Вы совершили ошибку, оставив мне жизнь. Я осталась одна. Думаю, Гортанк уже захватил власть. Моя семья погибла.

– Что я могу сделать?

– Отпустить меня.

– Вы свободны, но вы должны жить. Наш народ не сможет сразу принять вельзевула. Я предлагаю вам остаться со мной: знаю, вы меня ненавидите, но я прошу вас об этом подумать.

– Я вижу, вы благородный человек, обладающий всеми качествами Великого Владыки. Но я рождена среди вельзевулов. Мой народ жесток и не знает милосердия и сострадания. Мы не способны жить в мире, хотя, и возможно, хотели бы этого.

– Вы разделяете нас, как белое и черное, как день и ночь, как добро и зло. Но вы и я, мы единое целое, хоть и разные по своей природе. Не лучше ли жить в союзе друг с другом, нежели враждовать?

– Это будет непростая жизнь. Я – удача своего отца вельзевула, но для вас я могу стать проклятием. Я не хочу этого.

– Возможно, все так, как вы говорите, но человек рожден для другой жизни, и мы в состоянии воспитать хороший вкус к жизни, добродетельный. Вместе вельзевул и человек станут служить общей благородной цели. Используя свои качества, мы возьмем ответственность за наше общество. Это принесет свои плоды. Рожденные дети с привитым хорошим вкусом к жизни станут достойным обществом. Когда есть разум – все просто.

– Я слышала много легенд о вашем бесстрашии. Но почему вы решили, что мы достойны править обществом?

– Дело не в наших достоинствах, не в великой цели, которую мы для себя придумали. Дело в наших намерениях.

Канна ничего не успела ответить Шакку, в хижину вошел Сорел.

– Выйди, посмотри.

Шакку вышел на улицу и увидел, как его воины толкают большую клетку на колесах, из которой виднеются части человеческих тел. Шакку подошел ближе и среди фрагментов человеческой плоти разглядел голову царя вельзевулов Агрома. Шакку глянул на дверь хижины, надеясь, что Канна осталась внутри, но она стояла за его спиной. Девушка напоминала статую.