Ирландия, Дублин, бабушка… Жду не дождусь, когда покину эту холодную лачугу. Конечно, я планировала это намного раньше, но, видимо, придется потерпеть. 

И, если мне потребуется быть паинькой, думаю, я смогу подыграть. Награда определенно стоит свеч. На моей территории этот заносчивый осел не сможет подавлять меня. И я, наконец, возьму реванш.

17. Глава 16

Ночь после встречи с отцом все же закончилась слезами. Впервые за долгое время я позволила себе слабость: выплакаться в подушку. 

Мне не верилось, что он с такой легкостью отдал меня незнакомому мужчине. Я ведь его единственное сокровище. По крайней мере, была им. От этой мысли у меня засосало под ложечкой. 

И я по-прежнему считаю поступок отца легкомысленным, причина которому лишь обида, вызванная выходкой непутевой дочери. Но побег больше не имел смысла. Теперь мне некуда бежать. Остается только молиться, чтобы холодное сердце старшего О’Доннелл как можно скорее оттаяло.

Оно ведь оттает? 

Сложно сказать, отец ведь даже не поцеловал меня на прощание, так же, как и не позволил сделать этого мне. 

А это ничего хорошего не предвещает.

Следующие несколько дней я сполна ощутила вкус скуки и одиночества в пропитанной пустотой квартире. Вдобавок еще наше общение с Гектором неожиданно сошло на нет. Какое-никакое, но общение. И я солгу, если скажу, что не испытывала симпатии к нашим перепалкам, которыми он изредка награждал меня за утренней чашкой кофе. И то Форкс заметно сдерживался, потому особо и не разбрасывался словами. На мгновение у меня даже закрадывалась мысль, что он… злится? Хотя чему удивляться, ведь сначала я опоила его и привязала к кровати, а затем добила, вылив в канализацию почти весь элитный алкоголь.

Но, если посмотреть с другой стороны, эта передышка нужна нам обоим. А мне так в особенности. Проклятье! Такое ощущение, что я уже минимум месяц заперта в этой шикарной тюрьме. С горячим, черт бы его побрал, мужчиной.

Но Гектор должен понять: я никогда ему не подчинюсь. И пока отсутствие надзирателя дарит мне возможность подышать полной грудью, я должна хоть немного привести свои мысли в порядок, а то двинусь раньше времени. А мне нельзя. Мне еще предстоит не одно сражение с несносным Форксом.

Размышляя о наболевшем, я уже почти погрузилась в дрему, устроившись в мягком кресле в зале, когда тяжелый шорох приближающихся шагов невольно привел меня в напряжение.

Не иначе как меня почтили своим присутствием?

И я в этом убеждаюсь, когда открываю глаза и вижу перед собой поджарое, влажное от капель воды обнаженное тело Форкса, прикрытое одним лишь, мать его, белоснежным полотенцем на бедрах и через мгновение лениво завалившееся на диван. Мой взгляд тут же устремляется к неприлично привлекательному торсу, спускаясь практически до самого паха.

Издевательство какое.

Сквозь шум барабанящего сердца я продолжаю нахально изучать мужскую плоть. Во всей красе. Задерживаюсь на крепких бедрах и чувствую расползающийся по щекам жар. Черт, кусаю себя изнутри за щеку, прежде чем до меня доносится саркастичный голос Форкса.

— Неужели я смутил своенравную девицу своим видом? — наши взгляды встречаются: в его сквозит интерес, в моем — изумление. — Твои щеки, — он стучит по своей подушечкой указательного пальца, — мне нравятся, как они реагируют.

Смутившись, я сглатываю и принимаю более строгую позу. От его скачков настроения меня скоро перекашивать будет. Не то что в краску бросать.

— Я смотрю, у тебя хорошее настроение, — ехидно отвечаю ему, возвращаясь к нашему привычному стилю диалога.

— Дерьмовое, — слишком резко. — Как, в принципе, и во все другие дни…