С трудом передвигая ноги, Марья Петровна брела назад к старым ивам, шелестящим узкой серебристой листвой на легком сентябрьском ветерке. Ломило поясницу, заставляя женщину клониться все дальше вперед, чтобы облегчить боль. Эх, зря не захватила она с собой клюку. Думала, мешать будет. Как назад пойдут, нужно будет палку подходящую подыскать. Ничего. Главное до берега добрести, а там в тенёчке присядет, передохнет.

Под ивами уже мелькали пестрые платки и яркие юбки. Каждая из них достала из своего сундука самый красивый свой наряд, чтобы не осрамиться на встрече с Хранителем Пади. Редкие из оставшихся в живых мужчин, тоже красовались в тщательно выглаженных цветастых рубашках и темных, заправленных в сапоги штанах.

Марья Петровна приветливо помахала всем прибывшим рукой и, забыв, про боль в спине, заспешила к ним навстречу. Как славно снова встретиться с друзьями детских лет. Многие ведь не поленились, из райцентра приехали. Когда бы еще свиделись, если бы не общая беда.

– И ты, Нина, здесь, – обнимая подружку, улыбнулась Марья Петровна, – а как же давление твое?

– Ничего, – прошамкала старушка, едва двигая мускулами парализованного лица, – после инсульта, сказали двигаться надо. Мы с сыном пораньше вышли. Добралась, как видишь. Ноги-то мои ходить еще не разучились.

– Боец! Характер сталь, у тебя, – добродушно усмехнулась Марья Петровна, – такую, как ты не сломать!

– Спасать Брусницы надо, не время на печи лежать, – похлопала ее по руке старушка.

– Даша, Полина, – кивала соседкам помоложе Марья Петровна, – живы ли, здоровы все в ваших семьях?

– Все хорошо, Маша, – улыбались седовласые женщины, – обещали внуков следующим летом привезти.

– Да, каждый год обещают, – ворчливо отозвалась она, – да исполнять не спешат.

– Так ведь в делах все. Дело молодое, сама понимаешь, – развела руками Даша.

– Понимаю, голубушка, как не понять, – печально кивнула Марья Петровна и опустилась на песчаный бугорок, намереваясь отдохнуть. Все, кому надо, сами подойдут и поздороваются, а ее силы кончились. Порывшись в кармане кофты, она выудила несколько оставшихся ягодок брусники и отправила их в рот. Люди стекались со всех сторон, собираясь в большую толпу, как это бывало раньше на деревенских сходках. Как только дойдут до берега все, кто пришел, придет и он, хозяин и покровитель здешних мест.

Хранитель явился, как обычно, незаметным ничьему, даже самому внимательному глазу. Вот, вроде бы, только что галдела возбужденная толпа и стихло все. В благоговейном молчании смотрели люди на бесплотную, едва заметную тень, мерцавшую на берегу. Исхудал хозяин, одни только очертания остались. Уходит, стало быть, вслед за целебными водами и горячими источниками.

Сделав над собой усилие, он проявился четче, бесстрастно озирая собравшихся перед ним людей прозрачными бездонными глазами. Тамара пригляделась повнимательнее и вздрогнула. У сущности, так похожей своими формами на человека, не было привычных человеческих зрачков.

– Все ли из вас дошли сами? – прозвучал привычный вопрос.

– Все, батюшка, – твердо ответила Марья Петровна, поднимаясь на ноги.

– Хорошо. Приму за правду ваш ответ и вес голоса каждого будет засчитан, – прожурчал он мелодичным голосом, не утруждаясь даже слегка приоткрыть своего рта. – С какой просьбой вы пришли?

– Сам ты знаешь, батюшка, как плохо идут наши дела, – вздохнула Марья Петровна. – Ушли далеко под землю горячие ключи. Скоро и от озера не останется ни единого следа. Светоч, дарующий силу, погаснет. Он уже едва коптит на дне твоего колодца, задыхаясь от козней нечисти. В деревне почти не осталось ни одного долгожителя, все старики болеют и лишаются дара творить.