– Не знаю, – легкомысленно тряхнула золотистой челкой Таня, – но на душе сегодня так легко, как будто заново на свет родилась.

– Мы выпили, да? – озвучила свои подозрения Диана.

– Ты что такое говоришь? – яростно вспыхнули серые глаза Кати. – Ты же знаешь, что я терпеть не могу алкоголь.

– А что никогда не пробовала даже? – с любопытством посмотрела на нее Дианка. Катя была на пять лет старше, и они общались не так тесно, как с ее младшей сестрой, с которой когда-то учились в одном классе.

– Пробовала, – мрачно сказала Катя и отвернулась к окну.

– Ладно, замяли, – торопливо сказала Таня, с тревогой оглядываясь на сестру. – Что больше никаких мыслей нет, что ли.

– Извини, я не знала, что на эту тему нельзя говорить, – независимо пожала плечами Диана и плюхнулась на стул.

Перед ней дымилась чашка чая с молоком, а на тарелочке лежал аппетитный кусочек брусничного пирога. Этого было достаточно, чтобы она и думать забыла о том, что случилось вчерашним вечером.

– А все-таки, что тут произошло вчера? – размешивая сахар в своей чашке, задумчиво сказала Дашка.

– А тебе не пофиг? – пережевывая первый кусочек, философски заметила Диана.

– Наверное, пофиг, – не стала спорить с ней Дашка, отпивая глоток горячего чая.

Сестры, меланхолично пережевывая пирог, синхронно кивнули в подтверждение сказанному и на том тщетные попытки вспомнить хоть что-то прекратились. А жизнь четырех подруг потекла в прежнем, привычном им русле.

Таня продолжала ходить на нелюбимую работу и подбирала туры в Таиланд, преувеличенно восхищаясь фотографиями, которыми хвасталась Карина, недавно вернувшаяся из Индонезии. Где-то глубоко засела заноза, которую ей, как она ни пыталась, пока не удавалось найти.

Катя ходила мрачноватая и больше отнекивалась, когда сестра пыталась поговорить с ней. Она помирилась с отцом и часто навещала его, пытаясь поддержать после отъезда матери. Невооружённым глазом было заметно, что какой-то червячок грыз и ее обычно такую невозмутимую натуру.

Диана искусно прятала от Вадима свое разочарование и каждый день продолжала встречать его у порога с искусственной улыбкой куклы Барби. После того, как она сделала аборт, Вадим чувствовал свою вину и пытался вести себя мягче обычного. Разговоры о необходимости найти работу временно прекратились. И девушка лечила свое горе, ухаживая за четвероногими любимцами в собачьем приюте.

Дашка все чаще плакала в подушку, тщетно надеясь на то, что Доктор позвонит. Он не звонил, а снова собрать подруг и излить им свое горе она не решалась. Возможно, из гордости, а возможно, стыдясь своего прошлого. Она никому и никогда не говорила, о том, как поступил с ней ее бывший парень Никита. Легче было наврать с три короба, что все у них было хорошо, чтобы сохранить лицо. Да и признаваться в своей беспечности в вопросах предохранения, ей тоже не хотелось. Проще было с умным видом заявить, что она чайлдфри, чтобы закрыть этот вопрос раз и навсегда. Спустя какое-то время она и сама поверила, что не хочет иметь детей.

В последних днях декабря Таня сидела в офисе, тщетно пытаясь заставить себя сосредоточиться на словах, унылыми черными строчками, прыгающими перед ней на экране. Наверное, это конец года, так на нее действует. Хочется праздновать уже, а не сидеть здесь пластиковым истуканом. Кто придумал такую нудную работу и зачем она откликнулась на вакансию? Если не доделать задание, Таисия с потрохами ее сожрет. А до выходных осталось еще целых два дня. Скорей бы уже. И какого черта она так киснет? Сегодня же среда! Ура! Совсем она забыла, что Кирилл за ней заедет после работы.