— Да как-то заметила. Дай-ка вспомнить, — бормочет Кария не очень уверенно. — А почему ты спрашиваешь?

Хороший вопрос. Просто начала думать о том, на что не обращала внимания раньше. Но ответить я не успеваю, потому что замечаю небольшую толпу, идущую к нашему домику. Опять настоятель? Что это ему неймётся?

Кария следит за моим поворотом головы, догадывается, куда я смотрю, и мрачнеет.

— Сильвия, иди к речке. В этот раз он подготовился.

— Надо Иду предупредить, — игнорирую я предостережение.

Не стану прятаться, когда те, кто приютил и помог мне, под угрозой. Без них я всё равно никуда.

Мы встречаем толпу на дороге, отойдя от нашего дома. На всякий случай.

— Ведьмы! Теперь-то у меня есть доказательства, — говорит противным голосом настоятель.

— Какие? Что Россал излечился? Так мы знаем, мы ж это сделали, а не ты, — отвечает Ида. — Завидно, что теперь к нам ходят?

— Нет, я вам не завидую, — цедит он. — Вы это проклятье и наслали! А потом сами сняли. Вот и ваша выгода!

Ида откровенно смеётся, а Кария сжимает кулаки. Я тоже напрягаюсь: обвинение слишком похоже на то, что мне рассказывала Ида. Из-за подобных слухов на циниумов началась охота, как она говорила.

Закусываю губу. Нет, вряд ли дело только в слухах. Это политика, там была замешана последняя королева. Как и тут замешаны деньги для Храма.

— Ты, говори, — настоятель толкает вперёд какого-то щупленького мужичка с красным лицом. Видно, любитель выпить.

— Я это… Я в таверне эту, с повязкой, сразу заметил, — начинает он.

Это про меня? Даже интересно.

— Она на меня как глянула, так сердце подскочило. А потом мне плохо стало. Прокляли меня.

— Как она на тебя глянула, если она не видит, дурень? — вступается Ида.

Кария делает шаг вперёд, закрывая меня.

— Да я откуда знаю? Прикоснулась, значит. И прокляла, вот, теперь страдаю, — заканчивает он.

— Я вам больше скажу, — вмешиваюсь я. — Он и не проклят даже.

— И как ты можешь об этом знать? — скептически спрашивает настоятель. — Это странно.

Закусываю губу и прикидываю, признаться ему или нет. Можно не трогать циниумов, а сказать, что это моя редкая сила. Но настоятель берёт инициативу в свои руки.

— Видите! — радуется чему-то он. — Жертвой может стать любой! Они специально ходят по деревням и проклинают людей! А потом лечат.

— Ага, а Леонуса мы как прокляли? Он из города на противоположном краю страны. Как бы мы туда попали, идиотина? — злится на настоятеля Ида.

— А мне неважно. Я твою подельницу в Храм забираю! Под суд отдам. Это она ходит, всех проклинает, а ты тут живёшь и прикидываешься безобидной, лечишь, — говорит настоятель и делает знак мужчинам позади.

Они приближаются. Кария выступает вперёд, не пускает их дальше, но с голыми кулаками даже сильная девушка ничего не сделает трём взрослым мужчинам. С неохотой они вступают в драку, и Кария отвечает им на уровне, будто её кто-то учил.

Ко мне, обходя потасовку, идёт четвёртый мужчина из тех, кого привёл с собой настоятель. Я отступаю. Что делать?

— Вы чего удумали! — вмешивается Ида, но её отбрасывают назад.

— Кто к тебе ещё раз придёт, того я запру в Храме, поняла, мошенница? — злорадствует настоятель.

— Девочка тебе зачем? — не понимает Ида.

— Пригодится, — гаденько произносит он, и я понимаю, что надо бежать.

Разворачиваюсь. Уговариваю себя, что Карии и Иде они ничего не сделают. Они пришли напугать, а не совершать преступления. Но червячок сомнений и страх так и подтачивает изнутри.

Я бегу по тропинке в противоположную от деревни сторону. И останавливаюсь как вкопанная, потому что замечаю, что к нам едет новый гость.