– Слушай, животное, спасибо, что родник показала, но мне идти нужно.

– Далеко? – Белке явно было скучно, и она искала собеседника.

– Друга искать. А скажи, его похитили девчонки какие-то. Полуголые, все зелёным вымазаны. С луками. Красивые такие…

– Амазонки. У них сегодня течка начинается.

– Что начинается?

– Не важно, но тебе туда не нужно. Ты же мужчина?

– А что, не видно?

– Ты шутишь? Ты можешь у белок сходу определить – мужчина или женщина? Или ты думаешь, что вы, люди, такие особенные, что стоит только вас увидеть, как сразу всё становится ясно? Ты самец?

– Самец, самец…

– Тогда нельзя. Там одичавшие феминистки и суфражистки питаются гуляшом из мужчин. Это страшно. Тебя сразу кастрируют и отправят в лагеря. Это хуже самого махрового патриархата. Мужчины, даже если они самодуры и тираны, то они мыслят-то мозгами. А тираны, мыслящие сиськами – это ужас. Представь себе толпу неудовлетворённых, одиноких, несчастных женщин, вечных дев. Они выбрали для себя такую жизнь, но винят-то мужиков. И мстят им…. Нет, скажи другу прощай. Не нужно туда идти…

– Слушай, белка, ты мне надоела. – Борис осмотрелся. От родника вело несколько троп. Куда идти, он понятия не имел. – Где эти амазонки? Я пойду.

– Тебе туда, – указала белка, – давай, иди. Прощай, товарищ, я буду скорбеть … Ты бы оружие взял хоть.

– Оружие?

– Там, на тракте, я видела несколько человек с автоматами. Они или умерли, или уснули. Можно поживиться. Может, у них поесть что-то есть…

Как это я не подумал, нужно вернуться на дорогу, посмотреть, чем всё закончилось. Может, и Максим там.

– Куда идти?

Белка молча побежала по тропинке, и Бори пошёл следом.

Странное место, очень странное, кто бы мог представить такое будущее?

Шли они недолго, и вышли на дорогу, поперёк которой лежало сваленное дерево, под ветвями которого мирно спали солдаты вермахта. Посреди тракта лежало два «шмайсера». Борис поднял один, повертел так и сяк. Прицелился в сторону леса и нажал на курок, дав короткую очередь по кроне дерева. Отстегнул у спящих солдат запасные карабины, взял нож, флягу, вещмешок. Пригодится. Приложил ногу к сапогу фашиста. Размерчик подходящий. Борис стянул сапоги, снял сандалии, переобулся. Теперь бы рубаху снять как-то. Только он начал расстёгивать пуговицы на одежде немца, как услышал сзади шум и учуял зловоние, амбре портовой свалки. Задрожала земля, и раздался радостный рёв:

– Боря! А я вас обыскался. А что ты тут делаешь?

Борис оглянулся – сзади стоял динозавр и радостно улыбался. В лапе он нежно держал огромную, литров на сто стеклянную бутыль. И тут немец, с которого снимали рубашку, пришёл в себя.

Гитлер выключил компьютер, потёр уставшие глаза. Да что ж это такое, думал он, ищешь нужную информацию, а заканчиваешь порнухой. Всегда. Все пути ведут на порносайты. И, главное, заглянув туда просто из любопытства (что я порнухи не видел, что ли) забываешь уже, что искал. Это невыносимо. Нужно издать закон, запрещающий это безобразие. Хотя, без безобразия тоже скучно.

– Ева! – закричал он. – Евочка, ты не спишь?

Зайдя в спальню, он застал жену за просмотром очередного реалити-шоу «Häuschen-2».

– Дорогой, представляешь, они выгоняют Ганса. Он такой милашка, что они все на него взъелись? Посмотри. Это самое моё любимое…

На экране ведущая с лицом слабоумной лошади зачитывала приговор. Худого белобрысого паренька схватили подмышки двое здоровяков в форме штурмовиков СС, и потащили к кирпичной стене, поставили на колени, на голову натянули мешок. Парень слабо сопротивлялся, но выстрел в затылок окончательно ввел его из списка участников самого рейтингового шоу.