– Других?

– Да, быть может, совершенно на нас непохожих – скажем, рептилоидов, инсектоидов, осьминогов каких… Но – разумных.

– Это что же: получается, что мы сейчас – на космическом корабле, который путешествует между галактиками в поисках кого бы ещё проверить на «разумность»?

– Это – вряд ли. Похоже, сооружение это куда крупней, чем нам казалось вначале. И расположено где-то – стационарно. Вероятней всего, это нас к нему доставили. В состоянии анабиоза. Ну, или чёртовы инопланетяне додумались до нуль-транспортировки. Ну то есть – мгновенного переноса через пространство. Как в фильме «Звёздные врата».

Два недоумённых взгляда и сердитое переглядывание между его партнёршами сказали ему, что особого багажа фантастики в арсенале «фильмографии» их памяти нет.

Пришлось рассказать содержание фильма.

– Я очень рада, конечно, за передовую внеземную технологию, – Рахель сделала такое лицо, что Керк понял, что на самом деле думает женщина о внеземной технологии, – Но как это может сказаться на нас? Нас… После эксперимента – отпустят? Вернут назад?

– Не знаю. И должен сказать честно: если и вернут, то – «обеспамяченными».

– Да …рен с ним, я согласна и на это – лишь бы вернули!

Керк долго и внимательно смотрел в глаза напарницы. Та первой опустила взгляд.

Керк сказал:

– Вот именно. Никто нас там особенно не ждёт. И если мы с вами навсегда сгинем, никто там, дома, как мы уже поняли, и не почешется. А нам самим…

Разве здесь так уж плохо? Или… Скучно?

Рахель вдруг рассмеялась:

– Когда вы так говорите, я начинаю осознавать, что, вроде, и правда – то, что с нами случилось – не так уж страшно. В конце-концов, неспроста же нас выбрали! То есть – это нам даётся этакий уникальный шанс, показать чёртовым монстрикам, что человеческий интеллект кое-чего стоит, даже когда человек далеко не в… Скажем так: расцвете лет!

– Вы – рационалистка.

– Как и Полина, – короткий взгляд, и обмен невесёлыми улыбками между его женщинами сказали Керку, что если и будут разногласия между ними, то – не сейчас. Женщины «вычислили», да и «нутром чуют», как это ощущение обзывала недоброй памяти Агнетта, что пока им всем, и правда, выгодней сотрудничать! – Вы это знали уже тогда, когда мы потопали с вами внутрь, оставив «принципиальную» идиотку в первом зале.

– Ваша правда. Собственно, я просто избавил нас да и телеаудиторию, – Керк ткнул пальцем в очередную чёрную точку в углу потолка зала, – от той части «шоу», где предполагались «разборки», грызня, и бессмысленные обвинения-оскорбления. Но вы правы, дорогие партнёрши: здесь нужно действовать не только командой, но и последовательно и логично и методично. То есть это – пока.

– Почему – «пока»?

– Потому что пока нам дают самые обычные задания – по элементарной логике. Но я думаю, что скоро пойдут и посложней. Скажем, на ориентирование. В настоящем лабиринте. Плоскостном, или даже объёмном. Вот там-то нам и понадобится, как никогда, слаженность действий и взаимопомощь.

– Но… Почему?

– Потому что обследовать многочисленные разветвления и тупики придётся, возможно, поодиночке, а между собой – перекрикиваться!

Перекрикиваться им и правда – пришлось. Потому что подъём по очередной лестнице привёл в зал, где кроме лотка с рычагом и пипками с водой имелось и с десяток ниш-коридорчиков. От тоннелей они отличались тем, что были куда уже – примерно два метра, при прежней высоте в три – и самые длинные оканчивались вроде как тупиками на расстоянии не более двадцати шагов от входа.

– Готов поспорить на свою импотенцию, что тупиком оканчивается каждое второе такое ответвление.