– Ах, вот ведь, забыли и сказать-то, – защебетала Марья Ивановна, обращаясь к мальчику, – это отец наш, Петр Макарович его зовут. Стало быть, дядя Петя.

Говорила она, нервно поглаживая курчавую головку гостя и пытаясь по лицу его разглядеть и понять, что же это он там себе думает. А мальчонка, широко распахнув свои черные как угольки глаза, хлопал ими и все так же молчал. Неловкую ситуацию прервал Иван. Он, наевшись, спрыгнул с лавки и, подойдя к цыганенку, спросил:

– Ты еще кушать будешь?

Мальчуган замотал головой из стороны в сторону, давая понять, что уже наелся.

– Тогда пойдем, я тебе покажу крольчат. У нас народились крольчата! Маленькие такие, веселые. Идешь?

Цыганенок с помощью Марьи Ивановны слез с лавки и, взяв за руку Ивана, послушно двинулся за ним. Когда малыши вышли за дверь, женщина, нервничая от пережитого, заговорила быстро и озабоченно:

– Ох и бедное дитё! Прям и не знаю, как быть-то нам теперь. Ни слова не промолвил. Все руками показывает, вроде как немой. Хотя поначалу кричал чего-то по-своему.

– Ну, ты погоди, сейчас отойдет немного, с Ванюшей поиграется, может, и разговорится, – отвечал Петр Макарович.

– Дай Бог, дай Бог, – причитала Марья Ивановна, убирая со стола детские тарелки.

Решено было до сегодняшнего вечера подождать, помыть ребенка в баньке, постараться что-нибудь все же разузнать о нем, а к вечеру вместе сходить к местному батюшке да и рассказать обо всем, что произошло сегодня.

Ваня тем временем, взяв нового друга за руку, вывел его во двор и с гордостью, чувствуя себя хозяином, показывал свои владения.

– Вот тут у нас живут свинки. Они такие большие уже. Пойдем, посмотрим!

Он подвел цыганенка к свинарнику и, уверенно зайдя внутрь, остановился посреди свиного царства. Запах тут стоял своеобразный, и цыганенок, сморщив свой нос, закрыл его ладошкой. Ваня засмеялся и сделал то же самое.

– Пойдем, я тебе лучше лошадок покажу! – хватая за руку гостя и выбегая на улицу, предложил Иван.

Услышав, что его поведут в конюшню, мальчик заметно оживился и даже как будто проговорил что-то. Подойдя к стойлу, где у них жили три лошади, Ваня, остановив друга знаком, начал объяснять ему то, что обычно говорил Петр Макарович ему самому.

– Нужно заходить потихоньку, не кричать, а то Ветер может разбуяниться, и тогда от отца влетит.

Ветер – любимый конь Петра Макаровича – был настоящим красавцем. Купили его два года назад в городе на ярмарке. Оказался он действительно стоящей покупкой, хотя и обладал своенравным характером. Привередлив в еде и выборочен к тем, кто к нему подходил. Марью Ивановну не переносил на дух и поначалу очень бурно реагировал на ее приближение. Дошло до того, что она совсем перестала к нему подходить, оставив животину на полное попечение мужа. К Петру Макаровичу конь относился лучше, но и с ним мог показать свой крутой норов. Ванюшке же приближаться к нему было запрещено вовсе, и он любовался скакуном издалека. Зато с двумя другими лошадьми Ваня общался совершенно спокойно. Ласка и ее дочь Звездочка, в отличие от Ветра, любили всех и радостно кивали своими большими вытянутыми мордами при виде Ванюши и Марьи Ивановны.

Войдя в небольшую, но очень уютную и чистую конюшню, Ваня, показывая знаками, что нужно соблюдать тишину, хотел провести мальчика к своей любимице Звездочке. Он частенько прибегал к ней, гладил и рассказывал о том, что произошло в его маленькой детской жизни. Но цыганенок, неожиданно высвободив свою ладошку из руки Вани, уверенно пошел туда, где стоял Ветер. Иван, не на шутку испугавшись, заговорил быстро и встревоженно: