Смущенно жую губы, потому что могу себе представить, какие вопросы могут быть в записях главреда.

Внимательно наблюдаю за мимикой на лице Аркашина: мужчина то хмурится, то улыбается. В целом, мне кажется, уже неплохо.

– Ну, что ж, сначала по кофейку или после? – спрашивает, откладывая бумаги. – Какой сударыня изволит?

И пока я размышляю, Лев Иванович встает и идет к выходу из кабинета.

– Черный без сахара, – заторможенно пищу вслед.

Буквально, минуты через полторы, ректор возвращается назад с подносом в руках.

– Сегодня я тут один кукую, – словно оправдываясь, опускает на стол две чашки черного кофе, пиалу с рафинадом, еще одну – с печеньем, и несколько баночек со сливками. – И если звонки на себя взяли замы, то не искать же мне мальчика для варки кофе.

Улыбаюсь. Действительно. Всего-навсего, заслуженный человек, что он, без руки что ли.

– Предлагаю быстро пройтись по твоему списку, а потом можешь спросить, что хочешь.

– И что, про младшего сына тоже расскажите? – удивленно восклицаю, не успев прикусить язык.

– А ты спроси для начала, – хмыкает мужчина.

Больше не трачу ни свое время, ни чужое, вытаскиваю диктофон и показательно кладу на стол, показывая, что мы начинаем. Аркашин кивает. Беру в руки листы, включаю запись.

Первая часть вопросов, можно сказать, типичная: где родился, учился пригодился… Затем перешли на личную жизнь и совмещение таковой со службой. А дело началось еще в годы Союза, то бишь, попутешествовать довелось. Хотя, и матушка–Русь, наша необъятная, в этом плане тоже не подкачала. Оказывается, не в каждую “ссылку” жена “декабриста” срывалась с ним. Или в след за ним. С характером попалась.

– Насколько я знаю, вас можно поздравить? – задаю очередной вопрос. – Во второй раз дедушкой стали. Снова внучка?

– Да, Софья Александровна. Мне и самому дочку хотелось. Да вот, два сына уродилось, – не без легкой грусти отвечает.

– Старший, Александр, если я не ошибаюсь, пожарный спасатель.

– Видите, как оно, дочки чаще на маму смотрят, копируют, а сыновья мои – по стопам пошли. А ведь я хотел вырастить инженеров или музыкантов! – эмоционально произносит Аркашин.

– И тогда младший сын, Георгий, остался бы жив? А как он погиб?

– Георгий числится без вести пропавшим более десяти лет. И каждый день я жду его возвращения домой, несмотря ни на какой здравый смысл.

Отчаянно хочется обнять мужчину – столько боли в его голосе, что даже меня пробивает на слезы. Сдерживаюсь, осознавая, что жалость в такой ситуации хуже всего. Делаю глоток кофе, чтобы перебить одну горечь внутри другой и быстро переключаюсь на оставшиеся вопросы, на этот раз, об академии. Один за одним мы пробегаемся по пунктам, и я понимаю, что пора бы уже и честь знать.

– Итак, Лев Иванович, – подытоживаю наше интервью с Аркашиным, – почему именно это направление обучения молодых кадров вы считаете наиболее перспективным?

– Как я уже сказал, Виталина Адамовна, мужчина должен обладать широким кругозором и внушительным набором навыков, которые могут пригодиться не только в воинской практике, но и в миру. Погоны – это не только романтизированная красота. Колоссальная ответственность, общая грамотность, физическая подготовка… Всё это важно, безусловно. Однако, как показал опыт повышения квалификации старшего офицерского состава, упор в образовании необходимо делать на технологии. Вдруг завтра война с теми же японцами?! А наши хлопцы, кроме как палить локацию в соцсетях, ничего другого практически и не умеют.

– Но ведь не только в вашей академии есть факультет информационных технологий. Многолетний опыт различных учреждений образования по выпуску подготовленных специалистов в сфере ИТ. Даже космическая безопасность есть.