Дело было новое, но очень интересное и прибыльное. Народ помешался на видиках, на новых зарубежных фильмах, люди закрывались в квартирах и смотрели на неизвестную им красивую жизнь. Огромным спросом пользовалась «клубничка» - эротические, и даже порно истории.

Этот год был замечательным. Давид, как обычно, уехал на Родину, к отцу, а Дима уже давно предпочитал отмечать этот праздник в одиночестве.

Но вот сегодня на его голову принесло Алену.

— Уже почти десять. Тебе не пора встречать Новый год в кругу семьи? — он сделал затяжку и бросил на нее недовольный взгляд.

— Можно мне пройти? — опять попросила она. — Или ты меня боишься?

Дима рассмеялся и впустил Алену.

Она зашла в коридор, разулась и сняла свое старенькое пальто.

Он надменно и брезгливо посмотрел на ее длинную, до пят юбку, кофту из грубой пряжи длиной почти по колено, смешную, нелепую гульку из волос на макушке, уродскую огромную папиллому у носа, занимающую пол лица, и подумал, что на такую страшную бабу у него никогда не встанет. Пугало. Самое настоящее пугало.

Она несмело зашла в комнату, огляделась, потом заглянула на кухню и предложила:

— Давай я ужин приготовлю?

Ее наглость просто ошеломила его:

— Девочка, я что-то не помню, чтобы приглашал тебя в свой дом! И не помню, как просил хозяйничать!

Она робко улыбнулась, одергивая вниз и без того длинный свитер:

— Это моя инициатива…

— Але-е-е-е-ена, — специально протянул ее имя Дима, — иди-ка ты на хер, милая.

Она присела на табуретку, едва сдерживая дрожь в голосе и замотала головой:

— Я хочу, чтобы ты стал моим первым мужчиной.

Он опять рассмеялся и с презрением бросил:

— У меня не встанет на тебя. Ты же пугало, ты в зеркало на себя смотришь хоть иногда?

Он специально хотел ее обидеть, чтобы она вспыхнула и убежала. Не в его правилах было оскорблять женщин, и уж тем более так нелестно отзываться об их внешности. Но это ее беспринципность, наглость и невежество оскорбили его до глубины души.

Она нервно сглотнула комок, подступивший к горлу, и тихо произнесла:

— Ты меняешь женщин как перчатки, каждый день у тебя новая. Получается, что ты спишь со всеми подряд, и какая разница — красивая я или нет?

— Ты меня сюда оскорблять пришла? — взорвался Дима.

Алена залилась краской от вспыхнувшего стыда и виновато опустила голову:

— Нет, прости.

Но Диму уже было не остановить. Вот же сука какая! Ну я тебе устрою!

Так сильно его давно не унижали. Он открыл холодильник, вытащил бутылку водки, раскрутил крышку и демонстративно, на ее глазах почти всю выпил, разливая на рубашку большую часть.

— Без водки трахать тебя не смогу, — как бы виновато произнес он, но в его глазах горел огонь ненависти.

Он расстегнул ширинку, вытащил свой огромный член и подошел к ней. Она ахнула, лицо опять залило краской, и она резко отвернулась.

Дима грубо взял ее за подбородок и приказал:

— Рот окрой!

Она стала прижиматься спиной к стене, но он пальцами открыл ей рот и впихнул туда член, который практически сразу стал увеличиваться от возбуждения. Она кашляла, ее тошнило, а когда не хватало воздуха, и она открывала рот, чтобы вздохнуть, Дима хватал ее за гульку и нагло заталкивал член в горло.

— А теперь сама! Быстро!

Он отпустил ее голову и ритмично задвигал бедрами, поддерживая член рукой. Он действовал жестоко, разорвал ей рот, из губы капала кровь, но это его еще больше завело.

Он схватил Алену за руку и поволок в спальню. Швырнув на кровать, сорвал юбку, затем колготки и трусы.

Она уже не сопротивлялась, просто тяжело дышала и тихо скулила.

— Первым быть хорошо! — спуская джинсы сказал Дима. — Даже презерватив надевать не буду!