Она смотрела в его лицо, в его поблескивающее в полутьме глаза – и что-то странное снова происходило с нею. Этот прилет в Вену что-то переменил в ней, быстро и необратимо. И причина – он.

Мужчина, который лежит рядом. Который только что сотворил с ее телом что-то немыслимое. Чудесное. И это стало последней тягучей сладкой каплей, которая обрушила ее прежнюю жизнь. И прежнее представление о себе.

Кристина подняла еще не слишком послушные и слегка дрожащие руки, обхватила его лицо. Самое прекрасное на свете лицо. И произнесло вслух то, что вдруг неожиданно всплыло – и затмило все окружающее и заполонило все ее существо.

– Я люблю тебя.

***

А вот теперь она зажглась – та самая сигнальная красная предупреждающая лампа.

Говорили ли ему раньше о любви? Да наверняка. Марк не помнил точно, не мог бы назвать имен и обстоятельств, но ему кажется, что такие эпизоды бывали. В чем он был уверен, так это в том, что это всего лишь слова.

Но не сейчас. Марк это осознавал точно. «Жопой чую», - некстати вспомнилось. Да хоть бы и ею! Но Марк совершенно определенно был уверен, что для Кристины это – не просто слова. И смотрит она на него так именно поэтому. Так… нежно. Проникновенно. Потрясенно.

Она его в самом деле любит. Ну, или уверила себя в том, что любит.

Вот че-е-ерт…

Тонкие прохладные женские пальцы погладили его по лицу. А потом Кристина прижалась к его щеке своей и зашептала на ухо.

– У меня не было мужчин до тебя. Я хочу, чтобы ты стал первым. Я хочу стать твоей женщиной, Марк. Потому что люблю тебя. Ты самый удивительный и прекрасный человек на свете, Марк Леви.

Прекрасно. Просто, блядь, прекрасно. Девственница. Влюбленная в него девственница. Если он сейчас выполнит ее просьбу – то…

... то это – катастрофа. Оба двигателя вышли из строя, самолет неуправляем и стремительно теряет высоту.

После таких слов наутро не уйдешь, поцеловав на прощанье со словами: «Созвонимся». Потому что влюбленная в него девственница является кумиром его дочери.

Да даже если бы это было не так, даже если бы Кристина не знал о существовании Вероники – уровень опасности все равно остается красным! Если он станет первым у влюбленной в него девушки – то хана котику Леви. Не получится быть котиком! Марк отчетливо, прямо каким-то то ли животным, кошачьим чутьем, то ли тем самым «жопой чую» ощущал, что если он сейчас возьмет это безумно красивое, разомлевшее после оргазма тело и сделает Кристину женщиной – то ввяжется в то, из чего будет потом крайне сложно выбраться. В перспективу отношений. Тех самых постоянных отношений с женщиной, которых он так старательно избегал. Потому что на это у Марка Леви нет ни времени, ни сил, ни денег.

Потому что в его жизни уже есть та, которой принадлежат все его время, силы и деньги. Это Вероника.

Так что же… что же ему сейчас делать?! Ситуация явно не та, в которой можно думать долго.

– Марк… – пальцы Кристины снова заскользили по его лицу. А потом сжались, заставив повернуть голову. Теперь они смотрели друг другу в глаза. – А ты? Ты же любишь меня, да?

Сказать «да». Ну что стоит сказать сейчас «да»?! И уронить самолет об землю, без шанса на благополучное приземление.

Он не имеет права ввязываться в какие бы то ни было отношения! И не имеет права – и не хочет – врать Кристине.

Она внимательно вглядывалась в его глаза. Марк прокашлялся. Нельзя, некрасиво, да попросту подло сейчас молчать. Но что сказать, что?!

– Кристина, ты удивительная девушка. Просто удивительная. Потрясающая. Очень красивая, умная, сильная. Я очень ценю, что ты… ты… – он все-таки потерялся, запутался в словах. Но продолжать было уже и не нужно.