– Простите, пожалуйста, – она явно волновалась. – Вы ведь Кристина Кузьменко?

– Да.

– Можно автограф? – Кристине протянули розовый блокнотик. Девушка взяла протянутую ручку.

– Как тебя зовут?

– Лера.

Кристина размашисто расписалась в блокноте.

– И вот на втором листочке, если можно. Это для моей подруги Маши.

Крис терпеливо подписала и второй листочек, а потом коснулась пальцами локтя девочки и кивком головы указала на Марка.

– Ты знаешь, кто это?

На Марка уставилась пара любопытных блестящих темных глаз. В них промелькнуло восхищение. Нет, только не пятнадцатилетние, пожалуйста!

– Не знаю, – девочка медленно покачала головой.

– Это Марк Леви.

Девочка озадаченно нахмурилась, а потом вдруг выдохнула:

– Писатель?!

На образование дочери родители времени не жалели, молодцы.

Марк вздохнул и покачал головой.

– Вы не Марк Леви?! – разочарование девчушки было почти осязаемым.

– Я Марк Леви. Но не писатель. Однофамилец.

Кристина, сидящая напротив, с подчеркнуто невозмутимым видом пила кофе и, качая ногой, откровенно наслаждалась происходящим. Девочка пробормотала извинения Марку и благодарность Кристине и поспешно вернулась за свой столик.

Марк некоторое время наблюдал за мерным качающимся движением узкой ступни в переплетении черных ремешков сандалии. Потом поднял взгляд к лицу девушки.

– А ты полна сюрпризов, Кристина Кузьменко.

– Да где уж мне, – она пожала точеными плечами. – Я вся как на ладони.

Ну да, ну да…

Марк еще какое-то время наблюдал, как она пьет кофе. Маленькими глотками. Она изящна в каждом движении. Выверено изящна. Но наверняка делает это неосознанно. Девушка просто привыкла к тому, что на нее постоянно смотрят.

И он смотрит. Даже не смотрит – любуется.

Наконец маленькая белая чашка вместе с блюдцем поставлена на стол.

– Ты хочешь еще кофе?

– Нет.

Марк встал и протянул Кристине руку.

– Тогда поехали?

– Куда? – спросила она с легким, снисходительным любопытством.

– К Веронике.

Вот чего он совершенно не ожидал – так это того, как легко и пружинисто она встанет. И порывисто и крепко обнимет его.

Рука сама собой легла прямо на полоску женской спины между жилетом и брюками. А грудь у нее и в самом деле….

– Спасибо, Марк!

Так. Это объект обожания твоей дочери, Марк Леви! И у него не может быть груди! И руку со спины убрал быстро!

– Тебе спасибо, – неловко отозвался Марк и отступил на шаг. – Пойдем? Я на машине.

***

Кристина, кажется, совершенно не расстроилась, что на дорогу им придется потратить более часа – интернат «Бухта доброты» находился за пределом второго кольца, в экологически чистой зеленой зоне. Девушка с невозмутимым видом устроилась на переднем пассажирском сиденье и щелкнула ремнем безопасности, никак не прокомментировав машину Марка. А это «ауди», между прочим, два года, новая из салона! Впрочем, Кристина Кузьменко наверняка видела в своей жизни, да и ездила – на гораздо более шикарных машинах.

В автомобиле, пока они выбирались из цепких лап столицы, не было тягостного молчания, чего Марк опасался. Он не считал себя разговорчивым человеком – по крайней мере, с малознакомыми людьми. Но молчать в компании человека, который так много значит для его дочери, Марк считал неправильным, невежливым. А молчать не пришлось.

Кристина то подпевала вполголоса музыке из колонок, то принималась расспрашивать его о конечном пункте их поездки, а потом дальше – подробности о «Бухте Доброты», что это за место, как Марк его нашел, давно ли там находится Вероника. Марк с удовольствием отвечал, рассказывал о пути, который он когда-то прошел. А потом Кристина отвлеклась на очередное сообщение в телефоне и…