– Моя тетя была знахаркой, – пояснила горничная. – Она беседовала со мной о многом.

– Следовательно, ты знаешь, как не подпустить супруга к себе в первые месяцы беременности, не так ли, Дейзи?

Дейзи Кларк бросила на хозяйку проницательный взгляд.

– Полагаю, вам этого делать необязательно, миледи.

– Удивительно, почему ты так думаешь?

– Вы это поймете, когда вечером встретитесь со своим супругом, – заявила служанка, глядя ей прямо в глаза.

– Понятно, – кивнула Гортензия-Беатрис и вдруг осведомилась: – Скажи, Дейзи, где сейчас мой отец? И что он делает?

– Сейчас ваш отец беседует с маркизом в его кабинете, – живо сообщила Дейзи Кларк, наливая из кофейника в чашку горячий кофе. – После завтрака они сразу же закрылись в кабинете. Думаю, они все еще там.

Скорее всего, ее отец предъявляет свои требования к маркизу. Да, сейчас она ни в коей мере не хотела бы оказаться в шкуре своего супруга. Зная характер отца, Гортензия-Беатрис нисколько не сомневалась, что он добьется своей цели.

Юная леди, закончив трапезу, взяла чашку у служанки и не спеша выпила кофе. Затем вместе с Дейзи она вышла из комнаты, намереваясь найти своего отца.

В кабинете, который находился на первом этаже замка, маркиз Бристол с лордом Ирвином провели в разговорах более двух часов. Лорд Ирвин, выясняя причину столь насильственного брака с его дочерью, едва сдерживал себя, чтобы не придушить от гнева Оскара. Его руки были сжаты в кулаки, а глаза налиты кровью. Маркиз Бристол, чувствуя, что бешенство так и душит его тестя, постарался откровенно признаться, что в тот миг руководило им. Когда лорд Ирвин наконец выслушал исповедь своего зятя, он повернул дело к составлению брачного контракта. Оскар не возражал, считая, что еще легко отделался на сей раз.

После окончания долгой беседы маркиз Бристол пригласил своего тестя в комнату отдыха, прилегавшую к его рабочему кабинету. Входя в комнату отдыха, лорд Ирвин мгновенно заметил сервированный на двоих стол и дворецкого, готового их обслуживать. Лорд Ирвин расположился на мягком кресле возле стола и оглядел комнату.

Видимо, здесь часто отдыхали предки маркиза после трудного рабочего дня, если до сих пор сохранилась дубовая тяжелая мебель, веявшая историей. Но он решил промолчать об этом.

Маркиз Бристол, окинув стол взглядом, взглянул на дворецкого:

– Думаю, здесь всего достаточно, поэтому ты можешь вернуться к своим обязанностям, Тимпл.

– Хорошо, хозяин, – поклонился дворецкий. – Но если вам что-то понадобится, то дайте мне знать.

Оскар Ландор кивнул, наливая ром в бокалы, и перевел взгляд на своего тестя. После того как они вышли из кабинета, лорд Ирвин хранил молчание. Не зная, чем вызвано недовольство, явно написанное на лице тестя, маркиз Бристол протянул ему бокал.

– Давайте поднимем бокалы за наше удачное соглашение, – улыбнулся он, глядя на гостя.

Между тем лорд Ирвин, думая, что от вчерашнего застолья маркиза остались только рожки да ножки, пришел в крайнее раздражение. На столе стоял сладкий пирог, холодная дичь в тарелках, еще теплый хлеб, очевидно недавней выпечки, внушительный кусок свежесбитого масла, домашний сыр, ветчина, сладости и фрукты.

Видя, что зять настойчиво предлагает ему выпить, лорд Ирвин не заставил себя долго упрашивать и поднял свой бокал. После нескольких порций рома он съел приличный кусок дичи, проглотил пирог, и только тогда морщинки на его лице разгладились.

– Значит, Оскар, вы собираетесь возобновить торфяные разработки и работы на рудниках, начатые еще вашими предками и заброшенные во время правления Кромвеля?

– Да, милорд, – ответил Оскар Ландор. – Вернее, когда я получу приданое вашей дочери.