Это ничуть не улучшало моего положения. Появление перед Кавайонами в таком вот неприглядном виде аттестовало бы меня не самым лучшим образом. И пусть я не особо высоко ценили мнение этих людей, репутация для Деламаров всё-таки кое-что значила.

Но молодой человек уже и сам понял, что выйти на улицу в таком разноцветном платье я не могу.

– Быть может, мадемуазель, вас на время устроит платье мадемуазель Клеман? – проблеял он. – Нет-нет, не униформа, конечно, а то платье, в котором наша сотрудница сама обычно выходит в город. Мне кажется, по размеру оно должно вам подойти.

Я не была в этом так уверена, но это этот вариант показался мне лучше, чем тот, где я появляюсь перед его светлостью в запятнанном платье.

Истолковав мое молчание как согласие, молодой человек скомандовал:

– Эвелин, проводи мадемуазель в служебный салон!

На самом деле, салоном это назвать было трудно – так, отгороженный ширмой закуток. Но именно там и висело платье этой девушки. А сама девушка смотрела на меня как кролик на удава.

– Я всё компенсирую вам, мадемуазель!

Она явно не представляла, во что обошелся князю Деламару этот кашемир.

Впрочем, ее платье село на меня как влитое, и пусть оно было сшито из недорогой ткани, зато было идеально чистым и отглаженным.

Я заверила девушку, что ничуть на нее не сержусь и, когда аэроплан окончательно остановился, спустилась по трапу на зеленый газон. Возле помпезного, с колоннами здания аэропорта стояла карета. О, герб Кавайонов на дверце был виден издалека.

Перед экипажем нетерпеливо поглядывая на аэроплан, прогуливался мужчина в темном сюртуке. Я приосанилась, гордо вскинула голову и направилась к нему. Княжна Деламар способна выглядеть по-королевски в любом наряде.

Но, судя по всему, мужчина так не считал. Он явно полагал, что столь знатная особа как Диана Деламар, в каких бы обстоятельствах ни находилась, не могла быть одета в простое ситцевое платье в мелкий цветочек. Он даже не взглянул в мою сторону.

3. Глава 3. Эвелин

Эвелин Клеман весь полёт до Аньера мечтала об отпуске. Она работала стюардессой в концерне «Дракониш Айрлайнс» уже два года, и за всё это время не получила от руководства ни единого взыскания. Она соглашалась на любые рейсы и хваталась за любую возможность получить дополнительное вознаграждение.

А как иначе, если дома – семеро по лавкам? Больной отец, мать и пятеро младших братишек и сестренок. Родители были трудолюбивы сами и к тому же с детства приучили Эвелин. «Пот на спине, так и хлеб на столе» – любила повторять матушка.

Ей несказанно повезло, что ее взяли в эту авиакомпанию. Надежный заработок, красивая униформа и возможность путешествовать по разным странам и мирам. Могла ли девочка из простой рабочей семьи о таком мечтать?

Правда, к полетам такого класса, как этот, ее прежде не допускали. На комфортабельных аэропланах путешествовали исключительно аристократы, и даже для того, чтобы просто подносить им чай и теплые пледы, Эвелин Клеман была недостаточно хороша. Ее манеры не отличались изысканностью, и она знала только один иностранный язык – верландский – да и тот не в совершенстве.

Вот и сегодня она должна была лететь совсем не в Аньер, а в Контишон на полугрузовом-полупассажирском аэроплане. Там ей пришлось бы заниматься совсем иной работой – продавать билеты прямо на взлётной полосе, принимать и выдавать багаж и весь рейс успокаивать тех, кто впервые поднялся в воздух. А еще – старательно избегать докучливого внимания местных летчиков, мнивших себя чуть ли не кронпринцами. Им почему-то казалось, что она должна была быть счастлива, получая от них сальный комплимент или предложение посидеть вечерком в ближайшей таверне. Ее спасало только то, что ее жених тоже работал в «Дракониш Айрлайнс», и стоило ей об этом упомянуть, как всякие приставания сходили на нет.