— Твоими стараниями?

— Моими стараниями, — подтвердил мерзавец. — Я не для того затевал этот сложнейший ритуал, чтобы какая-то иномирная девчонка разрушила все мои планы.

— А вот с этого момента поподробней… про планы! — потребовала я и, не сдержавшись, все-таки швырнула в него бигуди, которые он, впрочем, легко поймал.

— Изволь! — с улыбкой довольной собой сволочи маркиз вернул мне мое же словечко.

Я скрипнула зубами, но промолчала. Выяснить, что там напланировал этот зеленоглазый хмырь, было важнее, чем практиковаться в словесных пикировках.

— И?

Я выгнула тонкую бровь идеальной формы, над которой потрудился мастер-бровист. Может, я и выглядела по-дурацки в домашней одежде, но это вовсе не означало, что за собой я не следила. Маникюр, педикюр, салон красоты — все это было в списке регулярных посещений. Не каждую неделю, конечно, на такую роскошь моего дизайнерского заработка банально не хватало, а выпрашивать каждый раз денежку у Артурчика — отличный способ напугать «мишень» грядущими в браке расходами.

Эх, лучше бы напугала! Не так жалко было бы «рыбку», внезапно сорвавшуюся с крючка… по вине одной «черной деревяшки»! Испытав очередной приступ ненависти к жениху, я тоже ему улыбнулась. Как голодный крокодил будущему обеду.

— Вместе с супругой я планирую получить и ее земли, — сообщил мне свой меркантильный интерес лорд.

Следовало ожидать!

— А как же сундуки с приданым? — поддела его я.

— Не помешали бы, — ничуть не смутился маркиз. — Но сомневаюсь, что за внучку беглой графини родня что-то мне отвалит, — с фальшивым сожалением проговорил он. — Да и не в том они положении, чтобы сундуками разбрасываться.

— А ты уверен, что они бабушкины земли тебе… отвалят? — говоря его же языком, полюбопытствовала я. — Может, их уже давно приХВАТизировали? — предположила, коверкая слово, чтобы точнее выразить посыл.

С одной стороны, хотелось, чтобы он обломался, с другой — в чем тогда будет моя ценность для жениха? На совесть ему давить и требовать устроить мою жизнь, потому что он сам ее сломал, — глухой номер. Этот аспид ядовитый устроит, угу… меня на свою кухню блинчики печь! А я к такому развитию событий морально не готова. К другому — тоже не готова, но выбор невелик.

— По законам Рэнидарии, все движимое и недвижимое имущество, принадлежащее официально зарегистрированному магу, неприкосновенно. Так что твои родственники, как ни старались, лапу наложить на остров Бьянки не смогли.

— Это, конечно, замечательно, но! Я ведь не Бьянка. И даже не Элегрин! Меня Юлией Витальевной Столетовой зовут. Сказала бы «приятно познакомиться», но, сам понимаешь, приятного тут мало, — решила его уколоть, но он ловко отбил мой выпад.

— Понимаю, Джулия. Очень хорошо понимаю и полностью разделяю твои чувства. — Гад гадский вновь прошелся по мне взглядом, полным ироничного пренебрежения. — Совершенство из тебя так себе.

Следующие бигуди, летящие в его ухмыляющуюся аристократическую морду, брюнет поймал так же легко, как и предыдущие. Чертов виртуоз!

— Так как быть с тем, что я и моя бабушка — разные люди? — вернулась к проблемам насущным я.

— Все просто: часа через три из столицы прибудет придворный маг, который подтвердит твою личность и права на земли леди Элегрин.

— А откуда у меня эти права? Сами ж говорите, что тут всего семь лет прошло с побега бабушки. Вряд ли она перед тем, как покинуть ваш мир, составила завещание в пользу внучек. Или все-таки составила?

Я прищурилась, вглядываясь в лицо Блэквуда. Вдруг от меня что-то утаили? Даже наверняка!

— Не составила, к сожалению. Это избавило бы нас от лишних хлопот. Но одна лазейка все-таки есть: если маг отсутствует в мире больше семи лет, его наследство могут получить одаренные потомки, подтвердив свою личность, родство и магический дар с помощью специального ритуала и подав соответствующее прошение его величеству. Так что, дорогая невестуш-ш-шка, — прошипел он, еще больше став походить на змея, — будь добра, надень уже нормальный наряд и позволь служанке сделать тебе прическу. Чтобы через час была собрана и готова к встрече с верховным магом Рэнидарии! — голосом, не терпящим возражений, заявил он, поднимаясь. — Мне еще манерам тебя учить, — проворчал, поморщившись. — Совершенство несовершенное.