Расстроившись, что сейчас на объект моего внезапного преклонения наденут амулет и превратят его в типичную дилорийскую морду, я мысленно чуть не взвыла, и потому внесла рациональное предложение:

– Я ведь не ищу пару, а значит, нет смысла передо мной скрывать свои истинные лица, – сказала я вслух, а про себя добавила:

«И тела! Мамочка моя, как же я люблю хорошо накачанных мужчин в теле! Надо как-то незаметно сфотографировать его и девочкам показать!»

– Поговорить хотел и решил тут подождать, но раз ты занят, тогда свяжешься со мной сам, как освободишься,  – сурово отрапортовав, мой эталон мужской красоты взялся за ручку, намереваясь уйти, и я, понимая, что сейчас потеряю свой шанс, пошла на риск.

– Не могли бы вы разрешить мне вас сфотографировать, чтобы потом втайне любоваться вашей неземной красотой, – с томным придыханием проворковала я и схватила столь необходимый мне объект за руку.

В кабинете воцарилась тишина, и я видела, как в фиалковых глазах идёт внутренняя борьба. Поэтому наклонилась ниже, отчего моя грудь практически легла на согнутую руку мужчины и повторила просьбу:

– Ну пожалуйста! Обещаю, что никому ваши снимки не покажу, буду лишь сама пересматривать их на ночь, чтобы засыпать с мыслями о вас!

Это оказалось последней каплей, и дилориец сдался, приняв гордую позу и дав мне отмашку фотографировать.

Не обращая внимания на то, что за моей спиной залился смехом глава службы безопасности, я бесстрастно развернула планшет и запечатлела неоспоримое свидетельство привлекательности местного населения.

«Один симпатичный дилориец – это может быть случайностью, но два – это уже закономерность», – подумала я, провожая восхищённым взглядом своего кумира.

Когда я осталась наедине с главой службы безопасности, вновь начала нервно переступать с ноги на ногу. Просто ничего не могла с собой поделать, и вопреки всему, ощущала себя школьницей перед лицом строгого директора школы. А он ещё расселся в кресле, вытянув ноги, и внимательно изучал меня из-под полуприкрытых век.

– Сядь уже, наконец, и дай мне подумать, что теперь с тобой делать, – строгим низким голосом приказали мне. – Судя по тому, как ты вывела из строя Доргата, ты гораздо опаснее, чем целая космическая армада.

– О! Да я имею дело с достойным противником, сумевшим быстро оценить мою боеспособность! – вслух восхитилась я, присаживаясь в кресло, и уцепившись за озвученный вопрос, продолжила:

– Предлагаю признать меня невиновной и отпустить, – я понимала, что тут не помешало бы сложить ручки домиком, и изобразив щенячий взгляд, проскулить скорбное «пожалуйста», но у меня не хватило духу паясничать.

– И всего-то? – заломив одну бровь, усмехнулся Тальними.

Видя, что мужчина оттаял, я немного осмелела и даже позволила себе понаглеть:

– Да. А ещё вернуть мне мой естественный цвет волос, а то без него я – это уже не я.

Ответом мне стал кивок, и мужчина, молниеносно оказавшись рядом, плавно потянул меня за руку, заставляя встать.

«И почему последнее время мужчины так странно сильно на меня действуют?» – удивлялась я своей реакции на то, как приятно мне чувствовать крепкую мужскую руку, и подчиняясь очередному дилорийцу, позволить  закружить себя в подобие танца.

Тальними остановил меня, обхватив за талию, и шумно выдохнул, заколыхав волосы на моей  макушке:

– Готово – теперь ты снова Аля-огонёк.

Меня отпустили, и отойдя на шаг назад, стали бесстрастным взглядом изучать сверху вниз. Я же, почувствовав, что любимые джинсы снова приятно обхватывают тело, сначала изучила руки-ноги, насколько это было возможно, а затем оттянула локон и увидела такой знакомый и приятный глазу цвет. Всё ещё не до конца веря своему счастью, посмотрелась в планшет, и к своей радости обнаружила себя прежнюю: