Казалось, невозможно показать градацию стадий удивления своим лицом, но у Марты это отлично получилось. Увидев ее третью стадию удивления, Илья не выдержал и прыснув смехом завалился на спину.
Он очень давно не чувствовал безмятежную радость, которую испытывал сейчас. Его сердце ликовало от счастья, а душа была готова разорваться от переполняющих чувств. Ему даже слегка стало страшно от того, что он испытывает слишком сильные эмоции. Будто бы какой-то сосуд внутри него переполнялся и содержимое неизбежно вырывалось наружу. Он был словно вулкан, очнувшийся от тысячелетнего сна.
– Чего ты смеешься! Это!.. Обалдеть! А ты так умеешь?
С тела Марты исчезли белые краски и рога. Она смотрела на своего, содрогающегося от смеха, друга, и ненароком сама начала посмеиваться.
Немного успокоившись, Илья громко выдохнул и сел, пытаясь отдышаться. Он посмотрел на Марту, увидел ее глуповатую улыбку и его сильное тело вдруг сделалось ватным. Он долго заставлял себя злиться на нее, но тут его злость дала трещину и раскололась, будто ее никогда и не было. Он понял как сильно он по ней скучал. Намного сильнее чем он думал.
– Нет, я так не умею. Я могу только превратиться в большого или обычного сокола.
– В большого? – прищурилась Марта.
– Ну тебе же нужно постоянное средство передвижения.
Он поднялся с места, отошел от нее на большое расстояние, расправил крылья и превратился в сокола размером с двухэтажный дом. На Марту смотрели два темных и слегка нахмуренных глаза, от которых невозможно было укрыться. Острый клюв щелкнул и Марта услышала в своей голове чужую фразу:
«Забирайся».
Она уже была готова взорваться от всех событий этого дня, а когда ее друг начал вести с ней мысленную беседу, она ненароком подумала, что сошла с ума и на самом деле лежит сейчас в больнице и выкрикивает в бреду без конца и края одно слово: «обалдеть».
«Да ты издеваешься!».
«Нет, забирайся уже».
Огромный сокол с темно-серыми перьями и черными умными глазами подошел и раскрыл свое крыло так, чтобы по нему можно было забраться.
«Не подслушивай мои мысли!».
«Но ты сама разрешаешь».
Марта прорычала от обиды и постаралась ни о чем не думать, на что услышала тихий смешок в своей голове. Она подошла и прикоснулась к крылу. Перья были огромными, невероятно красивыми и шелковыми наощупь. Марта аккуратно забралась по крылу и села на спину большой птицы.
– А за что держаться?
«За перья, мне не будет больно» – ответил чужой голос в ее голове.
– А если я упаду?
«Не упадешь» – Илья расправил крылья, взмахнул ими и взлетел ввысь.
– Стой, там Пятнышко!
«Сама уйдет домой. Она должна знать дорогу».
Глава 5. Тункей.
Они оказались между небом и землёй. Марта увидела, как над горными почерневшими в ночи пиками нависают облака, прямо как те, сквозь которые они пролетали. Деревья сверху казались крохотными фигурками, а река с белеющими порогами слепленной из пластилина.
Марта отпустила из рук намокшие от её пропотевших ладоней перья, и вскинула руки вверх, желая ухватиться за тучи. Она полностью доверилась огромной птице, поверила, что он действительно не даст ей упасть. На её лице отразился детский восторг и искреннее любопытство. Она опустила взгляд вниз и пригладила перья.
Среди темных перьев было одно белое. Пуховые перья на теле этой исполинской птицы тоже были светлыми, но не светились белизной в ночи в отличие от этого пера. К тому же, это белое перо было намного больше других. Марта прикоснулась к нему и вдруг почувствовала, как её разум успокоился.
– Что это за перо? – прокричала Марта.
«Это твоё клеймо, оно о том, что я принадлежу тебе» – раздалось в ее голове.