– Я не против, но меня тревожит один вопрос.

– Кажется, я знаю какой, – догадалась Лаура.

– Могу ли я рассчитывать на ваше молчание о зеркале?

Лаура Вайс помедлила, явно давая понять, что делает одолжение.

– Можете, мистер Гарднер, – сказала она, – но если мои подозрения оправдаются, я буду просто обязана сообщить вашей супруге то, что ей знать необходимо.

– Тогда остается назначить время консультации и убедить Эрику прийти со мной к вам, – подытожил Альфред, полагая, что несколько дополнительных сеансов у Лауры – вполне приемлемая плата за ее молчание.

– Я поговорю с вашей женой, – заверила удовлетворенная миссис Вайс.

***

Желая отвлечь Диану от неприятных мыслей, Альфред завел ее в салат-бар рядом с бизнес-центром.

– Пап, мне нельзя… – нерешительно возразила она.

– Разве? – спросил он, разыгрывая удивление.

– Мама говорит, что если я буду перекусывать на ходу, то стану толстая, как Крисси Шульц.

– Ты толстая?! – он засмеялся. – Тогда я – Люк Скайуокер.

– Если мама узнает… – Диана многозначительно замолчала.

В глазах Альфреда засверкали веселые огоньки.

– А кто ей скажет?

Диана смущенно улыбнулась, опустила взгляд и после мимолетного раздумья заказала калифорнийский салат и капучино. Альфред расплатился и отдал дочери пакет с едой.

– Пап, надо ехать, экскурсия начнется в 12 часов дня, – напомнила Диана и с удовольствием отправила в рот кусочек авокадо с ростками брокколи и красной капустой.

– Тогда к машине, принцесса.

Диана устроилась на заднем сидении белого паркетного джипа. Альфред сел за руль, завел двигатель и помыслил вслух:

– По шоссе Сан-Диего ехать рискованно, можем попасть в пробку.

Свернув на бульвар Санта-Моника в сторону Беверли-Хиллз и миновав отрезок Кресент Драйв, Альфред выехал на бульвар Уилшир, соединяющий центр города с западным округом.

Диана уплела салат и остатки жареных семечек кунжута, вытерлась салфеткой и вставила соломинку в стакан с капучино.

– Я устала отвечать миссис Лауре на одни и те же вопросы. Она думает, я чокнутая и не помню, что, когда и как делала.

– Ты ведь знаешь, что в детстве нечто подобное с тобой происходило. Это продолжалось недолго, всего несколько месяцев… но сейчас же этого нет.

– Ничего такого за собой не припоминаю.

– Значит, и поводов для беспокойства нет.

– Как нет, если мама считает меня сумасшедшей! – звонко возразила она. – И ты тоже. Я ведь странная, да?

– Это не странность, а уникальность, – убежденно возразил Альфред.

Диана вдруг закатила глаза и заговорила монотонно, как будто в трансе:

– Я есть все бывшее, и будущее, и сущее, и никто из смертных не приподнял покрова моей тайны… – она перестала притворяться и с укором сказала: – Папа, какая уникальность? Я обычная!

– Плутовка. То ты странная, то ты обычная, – пожурил Альфред. – Что это было? Древняя мистика?

– Не помню, где-то прочитала… а что сказала миссис Лаура?

– Ничего особенного. Она поверила в твои фантазии о зеркале и увеличила частоту посещений. Следующий сеанс через неделю.

– Надо было молчать, – вздохнула Диана. – О чем я только думала! Теперь об этом узнает мама.

– Я попросил миссис Лауру не говорить, – успокоил Альфред, следя за дорогой.

– Серьезно?! – подпрыгнула Диана.

– Пусть это будет нашей маленькой тайной, – Альфред остановил автомобиль у светофора на пересечение бульвара Уилшир и Дансмьюир Авеню.

Диана наклонилась к уху отца и прошептала:

– Папочка, я тебя люблю.

– И я тебя, – он достал из кармана рецепт и показал дочери. – Знаешь, у психотерапевтов есть привычка: стоит пациенту загрустить, как они тут же выписывают ему антидепрессанты.

– Кажется, миссис Лаура что-то говорила про лекарства.