Слышу звон, не знаю, где он, да, девочка?

Вместо того, чтобы задать мне вопросы, эта дурочка подумала, что я женат и просто развлекаюсь с ней.

Ну то есть я, конечно, развлекался, как мог, но ведь с далеко идущими планами. И сейчас я, конечно, не собираюсь перед ней оправдываться. Я уже вырос из того возраста, когда был обязан кому-то что-то объяснять, но я все равно натягиваю домашние джинсы и иду к ее двери.

Звоню в звонок, но дверь никто не открывает. Кто бы мог подумать.

— Полина! — стучу уже ногой по ее же примеру, но все бесполезно.

Проторчав возле двери битый час, я все-таки направился к себе и схватил телефон. Но звонила она мне всегда только с рабочего. Я даже заглянул на балкон, но ее окна были с другой стороны, а умереть, ничего не объяснив, мне не улыбается.

— Ладно, — плюхнулся я на кровать, на которой планировал как следует поиметь Полину. — Завтра разберемся. И пусть только попробует меня не выслушать. Поняла!?

Крик через стенку она все равно не услышит. Но мне определенно стало легче.

Утром первым делом я отжался, оделся, побрился. Был во всеоружии, когда вошел в кабинет. Судя по ее же письму, первая встреча в десять.

Она поливала цветы, балансируя на своем крутящемся стуле. Меня словно магнитом к ней потянуло, и я уже понял, что сопротивляться бесполезно. Подошел вплотную, и она, заметив меня, ахнула, тут же упав в мои объятия. Такая теплая и сладкая, что хоть прямо здесь ее в охапку и в кабинет. Объяснять. Объяснять. Объяснять. На столе. Раком. Закинув ноги за голову.

— Полина, мы вчера не закончили, — сразу и в карьер. Потом понежничаю.

Она словно опомнилась, начала живо вырываться и отбежала как от чудища. Ну что за поведение. Забыла, наверное, что я сказал про наказание. А я помню, помню, где были ее руки, помню, что шептали мягкие губы.

— Вам звонила жена. Три раза.

— Полина… — ну что она опять за выканье. Жена. Одно название.

— И ваш отец ждет вас в кабинете, — убивает одним выстрелом. — Владимир Прохорович.

Я посмотрел на дверь, потом на свой телефон, на котором были десятки пропущенных от отчима. Ну ладно. Сначала разберусь с ним, потом с ней.

— Надеюсь, пока я буду занят, ты не сбежишь, только потому у тебя разыгралась фантазия.

— Нет, конечно. Работа мне нужна так же сильно, как и раньше.

Тонкий намек, что все остальное мол больше не нужно. Ну-ну. Я ведь почти поверил.

— Володя! — открывается дверь кабинета и появляется отчим. Огромный мужик под два метра ростом. Когда-то именно он был грозой офиса. И, кажется, с удовольствием вспоминает те времена. — Ты освободился?

— Да, — стреляю в Полину взглядом. — Кофе нам принеси. Пожалуйста.

— Хорошо, — кивает она и скрывается в подсобке, а я иду в кабинет и демонстративно сажусь в свое кресло. Обычно, когда отец приходит, то сам его занимает. Но я решил, что пора перестать потакать остаткам его амбиций.

Он, если и удивился, то вида не подал. Впрочем, эмоций он никогда не проявлял. Разве что с матерью, да и то, если их не видит никто. А мы боялись его до жути. Но я так точно. Может быть, потому что именно меня он стегал несколько раз ремнем. Первый раз, когда по привычке стащил в школе чей-то телефон. Мой настоящий отец всегда хвалил за такое. Второй раз, когда сам поехал к своему биологическому отцу, не зная, что тот сидит в тюрьме. А когда узнал, стыдно стало. И желание видеться с ним пропало. В то время, кстати, Прохор и усыновил меня, дав не только фамилию, но и отчество. Но я так и не смог назвать его «папа».

— Что там за проблемы в ЖК Новом. И почему я узнаю это по новостям?

— Был пожар, все очаги быстро устранили, никто не пострадал, и я не посчитал нужным тебе рассказывать. Я вроде как числюсь еще президентом этой компании и сам могу все решать.