Так стоп. Об этом не было и речи.

— Полина Сергеевна, — зову ее, и она оборачивается. Еще раз улыбается женщине и идет ко мне. — Компенсация?

— Зажмотили?! Эти люди чуть не погибли. По вашей вине. Если бы вы все контролировали… — громко Куликова. Не в том месте горло срываешь.

Я беру стерву под локоть и завожу в один из строительных вагончиков прораба.

— Выйди.

— Понял, — тут же выбегает старик, закрывая за собой дверь.

— А в чем я не права. Вы воротите огромными деньгами, но порой забываете, что на вас работают люди. А именно эти люди и приносят вам средства, чтобы оплачивать машины, квартиры, любовниц.

— Ты высказалась? — я вижу, что она сама на грани слез. — У меня шестьсот тридцать пять объектов по всей стране. Я физически не могу присутствовать везде. Хотя и стараюсь. Аварии случаются, люди умирают. И если после каждой такой ситуации ты будешь меня компрометировать, то долго мне на этом посту не выжить. Как и тебе быть моей помощницей.

— Вы не выплачиваете компенсации?

— Я не обязан это делать, так как именно косяк был строителей, но я делаю это. Тихо. Без шума. Потому что, если начать говорить о компенсации этим людями, найдутся те, кто пойдут в суд. И работы прибавится у тебя. Понимаешь?

— Я думала…

— Что сделаешь лучше. Но прежде чем проявлять инициативу, говори со мной. Я в этом бизнесе с пеленок, а ты только начала. И судя по выбранному факультету, мало будешь касаться самого процесса строительства. Он всегда несет опасность людям.

— Простите, — она облизывает пухлые губки, впервые за долгое время смотря мне в глаза. — Уволите меня?

Сейчас она похожа на котенка, которого очень хочется приласкать. И я не сдерживаюсь и подхожу ближе. Ощущаю дурманящий аромат ягод, которые пробивается даже сквозь гарь и строительную пыль.

— Как же ты боишься вылететь, крошка. Я бы мог это использовать. Мог бы заставить тебя лечь со мной… — рука сама тянется к тонкой талии, скрытой массивным пиджаком и строительным жилетом. На ее лице грязь и копать, но ничто не может скрыть нежность кожи. Блеск глаз. Запах желания.

— Могли бы… — шепчет она. — Но не будете.

— Почему это?

— Вы не из тех, кто насилует женщин или шантажирует их.

И как она догадалась, что я планирую.

— Можешь мне поверить, пигалица, я очень к этому близок, — быстрым движением целую ее висок и выхожу из строительного вагончика. Иду разбираться с остатками проблем, стряхивая с себя привычное возбуждение. Только через пару часов могу спокойно сесть в машину.

В этот раз Полина садится рядом со мной, но прижимается к стеклу виском и слишком быстро засыпает.

Вечер. Час пик. Пока едем, я просматриваю ее отчеты, ищу имя того, кто будет отвечать за все это. Хотя, конечно, понимаю, что вся ответственность на мне.

Всегда так было.

И не удивлюсь, если позвонит отчим, который и доверил мне управление этой махиной. Он всегда мечтал, что его пост займет настоящий сын — Артем, но тот увлекся военным делом и никогда не интересовался строительным бизнесом.

А я всегда хотел заслужить одобрение того, кто столько сделал для меня и моей матери.

И нет ничего удивительного, что спустя несколько часов после очередного ЧП от него поступает звонок.

Но я не хочу брать трубку, не хочу в очередной раз оправдываться, словно перед последней инстанцией. Так надоело подчиняться его правилам и постоянно ощущать себя ребенком перед взрослым. Я тоже взрослый.

Вот сейчас очень по-взрослому хочу выебать свою секретаршу. Она так крепко уснула, вряд ли заметит, что я нечаянно поднял преграду между нами в виде подлокотника. И точно совершенно не заметит, что теперь головой лежит на моих коленях.