– Айрин, снимай к чертям собачьим этот бинт, там у тебя все давно прошло, хватит пугать окружающих.

– Дядя, ты же сказал, что еще два дня? – со страхом спросила Айрин.

Что же ты у меня такая запуганная. С этим надо что-то делать. Все время пугается, краснеет. Зашугали здесь крестьян до невозможности. А я все глубже и глубже лезу в эту пропасть моральной зависимости. Правильно говорят, что мы ответственны за тех, кого приручили. Да ладно, обратной дороги нет, а дорогу осилит только идущий. Вот Вивьен, наверное, благодаря своему малому возрасту адаптируется к новым реалиям гораздо быстрее.

– В тебе кровь царя Дауда, поэтому заживает все гораздо быстрее. Тебе вчерашний укус мамбы ни о чем не говорит?

– Так мы, правда, твои родственники? – сняв шапочку и чуть наклонив и повернув голову, Айрин начала сматывать бинт в рулон, искоса наблюдая за моей реакцией.

– До укуса змеи я, честно говоря, сомневался. А вот после него все сомнения отпали. Так что, нет худа без добра.

Вот уж правду люди говорят – Посеешь поступок, пожнёшь привычку. Вру на каждом шагу. От моей фантазии, у окружающих людей, да и у меня самого скоро крыша поедет. Бинт рулончиком лег в ладонь племянницы, и она стала ощупывать щечку, прислушиваясь к своим ощущениям.

– Вот черт, чуть котлеты не подгорели! Снимайте головные уборы и к столу, – и я начал выкладывать стряпню на большую тарелку стоящую посредине стола.

– Дождались. Вивьен, отодвигаем стол. Айрин, сервируй его на пять персон. Пойдем, Вивьен притащим сундук, чтобы было на чем тебе сидеть. У нас гости. – От шатра отделились обе женщины и шли в нашем направлении. Все понятно, Изабель приняла правильное решение.

– Дамы, позвольте мне представить вам свой очередной оригинальный рецепт. Нижайше прошу вас присоединиться к нашему завтраку.

– Вообще-то, уважаемый Соломон, мы по делу, – в сомнении заявила Изабель с некоторой нервозностью, при этом удивленно стрельнув взглядом в лицо Айрин.

– Дела к глубочайшему моему сожалению, никуда от нас не уходят. Присаживайтесь милые дамы, я познакомлю вас с кулинарным превращением южного корнеплода. Но если вы не желаете, то я неволить не буду. Это никак не повлияет на результат нашего разговора. Вольному – воля, спасенному – рай. Так говорят у меня дома.

– Ну что же, Лилу, я думаю, мы можем составить компанию уважаемому Соломону и его воспитанникам без ущемления своей чести, – при этих словах у компаньонки чуть дрогнули губы. Хорошо себя держит дама, не поймешь, может осуждает, а может соглашается. Вскочив, я галантно помог гостьям занять свои места и вернулся к себе. И тут меня словно током ударило! Айрин с задумчивым видом взяла серебряную вилку в левую руку, а нож в правую и аккуратно отрезав от котлеты небольшой кусочек, задумчиво отправила его в рот. Осанка головы и спины, положение рук и локтей соответствовали всем правилам светских приемов. Я так и не донес свой кусок до рта и осторожно положил вилку обратно в тарелку, продолжая наблюдать за действиями Айрин. Девочка вдруг отрешенно взглянула на кружевную салфетку, лежащую рядом с тарелкой, и спокойным движением приторочила ее к своему вороту. Я в поисках поддержки непроизвольно взглянул на Изабель, и мы пересеклись с ней удивленными взглядами.

– Айрин, а скажи мне, пожалуйста, сколько будет дважды два? – спросил я с подозрением.

– Четыре, – живо повернулась она ко мне удивленными глазами.

– А восемью восемь, – не успокаивался я.

– Шестьдесят четыре, – без запинки ответила племянница, чуть покровительственно улыбнувшись.

– Ну, хорошо, а корень квадратный из шестнадцати, – распалился я от мелькнувшего в голове подозрения.