– Всё в порядке, ты здоров, – пояснила женщина, протягивая взволнованному юноше респиратор, – тщательно закрепи его, – добавила она.

Подчинившись, он отошёл в сторону, ожидая ребят. Следующей отправилась Мирослава. Повторив все те же процедуры, незнакомка, протягивая дыхательный аппарат девушке, вымолвила:

– Всё отлично. Ты здорова.

Отскочив, юная особа пристроилась рядом с Игорем, пристально провожая взглядом любимого парня.

– Заражён, – раздался безжалостный вердикт, одновременно с которым один из военных, направив дуло пистолета в голову удивлённого юноши, молниеносно нажал на спусковой крючок.

Сава рухнул на пол, из отверстия в его голове бурным потоком хлынула кровь. В истерике Мира кинулась к бездыханному телу. В четыре руки люди в форме оттащили её в сторону. Отчаянный девичий крик рвал перепонки. В попытках прорваться к любимому Мира продолжала отчаянно сопротивляться. Глаза Савелия опустели, умиротворённый взор, устремляясь куда-то вверх, провожал покидающую мир живых душу.

– Введите ей успокоительное, – взмолился грубый голос.

Подчинившись, женщина в экипировке аккуратно, насколько позволяло брыкающееся тело, ввела содержимое уже заранее заготовленного шприца.

В немом отчаянии Игорь наблюдал, как быстро ослабевала подруга, как до боли знакомое лицо лучшего друга превращалось в холодную неподвижную маску, чьё спокойствие так не вязалось с царившим вокруг хаосом. Послушно следуя за военным, парень, превозмогая боль в раненой ноге, ступал по скользкому полу, а перед глазами будто во сне разворачивалась страшная картина. Юноша стал невольным свидетелем того, как безжалостно уничтожали его товарищей, как сквозь вопли раздавались беспощадные выстрелы, как стремительно разрушался рай, светлое будущее науки, могущественная исследовательская корпорация, главный генетический центр федерации.

Спустя несколько дней космический корабль «Рулетка» прилетел на планету Бара. Около двухсот учащихся являлись невольными пассажирами этого межпланетного лайнера. Выжившим немедленно предоставили все условия для нормальной жизнедеятельности: чистую одежду, здоровое питание, душ, туалет, а также уютное место для проживания.

– Вы знали, чем занимается ваш отец? – доносился строгий голос.

– Нет, – отзывался тихий шёпот.

– Ваш отец рассказывал что-то вызывающее опасение или озвучивал странные мысли?

– Нет.

– Вы уверены?

– Да.

– Вы замечали за ним ранее странные необъяснимые поступки или признаки шизофрении?

– Нет.

– Он передавал вам какую-либо информацию?

– Нет.

Поджав острые колени к подбородку, девушка, застыв в позе эмбриона, сидела на мягком стуле в тёмном кабинете допросов и отвечала на очередные вопросы следователя. Утыканная датчиками, Мира устремляла пустой взгляд в пол, в сотый раз прокручивая в голове несколько страшных часов, навсегда изменивших её жизнь.

– Она точно говорит правду? – в сомнении поинтересовался майор, чья фигура словно статуя возвышалась над девушкой.

– Датчики не фиксируют ложных сигналов, – пожав плечами, произнесла следователь.

– Ладно, полагаю, Соколов не был полным кретином и не стал бы впутывать собственного ребёнка в свои тёмные делишки.

Хлопнув тяжёлой дверью, высокий мужчина стремительно вышел, оставив допрашиваемую со следователем наедине.

– Тебе нужен психолог? – неуверенно осведомилась женщина.

– Нет, – не меняя тона, вымолвила Мирослава.

– Послушай… – замявшись, продолжила следователь, – ты не должна винить себя в грехах отца. Ты ни в чём не виновата. Понимаешь?

Подняв на неё тусклый, наполненный слезами и отчаянием взор, юная особа дала понять, что более не намерена продолжать беседу. Глубоко вздохнув, следователь кивком указала в сторону выхода, освобождая бывшую подозреваемую.