– Хорошо, родич, я подумаю над этим. А кто у урусов теперь на Престоле?
– Петр Третий, внук того самого царя, будь он неладен. У них, у русских, у каждого правителя свои ссыльные…
– Они могут себе это позволить, – вставил уцмий Кайтага. – У них много земель и многочисленный народ, счет которому только Аллаху ведом. А нам лучше держаться от моря подальше…
– Почему же, Светлейший? – искренне рассмеялся лакский правитель. – Море – это богатство и легкая дорога…
– Потому, Светлейший, – так же искренне отвечал ему уцмий, – что мы, горцы, едва управляемся тут, на земле. Наших белоканских и закатальских братьев все больше начинают притеснять каджары и грузины. Сперва надо укрепить свои границы на наших южных землях, а море от нас никуда не утечет. Морем владели наши предки испокон веков, так будет и впредь, если крепче встанем на земле…
– А скажи-ка, Светлейший, – подал свой голос джунгутайский хан, – что нам нужно, чтобы мы хорошо управлялись на земле и на южных границах?
– Алимы нужны хорошие, знающие, – не раздумывая, ответил Ханмухаммад-уцмий. – Не такие, как в медресе, которые из года в год только и делают, что твердят о молитвах, а сами в рот заглядывают бекам и ханам, не много ли они выпили вина, запрещенного Аллахом. Нет, молитвы тоже нужны, конечно, но народ наш и так умеет молиться. А вот делать хорошие ружья наши кузнецы, скажу я вам честно, пусть никто не обижается, еще не научились. И порох у наших мастеров получается дорогой, а потому и стреляют до сих пор наши уздени стрелами из лука. Большинство, я имею в виду. А посмотрите вы на наши пушки! У нас они и поменьше, и потоньше, а значит, и стреляют недалеко, и не очень сильно. Другое дело, пушки урусов, персов, турков! Да-да.
А вы думаете, что персы уже отстали от нас навсегда? Не заблуждайтесь! Они не успокоятся, пока не навяжут нам свой шиитский толк и не захватят самые плодородные наши земли. Да и русские все ближе продвигаются к нам от своих холодных земель. Обо всем надо думать, светлейшие, обо всем! Иначе потомкам нечего будет оставить…
С уцмием были согласны все. Разве что на лицах некоторых алимов возникли кислые выражения. Не вернее ли положиться на Аллаха, он лучше ведает, что и кому достанется в наследство…
…На следующий день после обеденного намаза в соборной мечети царственному наследнику дали имя – Умахан – в честь одного из предков, правившего Аварией сто тридцать лет назад.
Глава 3-я
Смена Родины
На улицах бродили объевшиеся на празднике собаки; проклиная горькую судьбу, очищали от мусора величественный Хунзах рабы. Каркали вороны, налетевшие на город темными стаями, и, словно вызванные пернатыми долгожителями, к своим воротам выходили уздени. Некоторые сочувствовали язычникам, иные плевали им вслед. Были и такие, что открыто насмехались:
– Ну, где же ваши языческие песни? Чего так невесело хороните?
– Где хвала истуканам и заклинания против обидчиков?
– Быстро же вы растеряли свою языческую спесь…
– Ух, грязные язычники!
– Да уверуйте же вы хоть теперь, что нет божества, кроме Бога, и Мухаммад пророк Его!
– Напрасно увещеваешь, сосед, они не уверуют. Это же Чарамы! Вместо души, сотканной из света, у них куски из железа…
– Гляди, меч торчит до сих пор в груди! Наверное, и в самом деле вместо душ у язычников куски железа…
– Плевать! Прорвал же мусульманин с помощью Аллаха стальную рубаху язычника, как сгнившую шкуру шакала!
– А кто прорвал-то, кто?
– Не знаю. Говорят, Ахмадилав.
– Вранье! Ахмадилав не прорвал бы эту кольчугу и до скончания века. Это кто-то из сильных воинов, обладающих разящим ударом.