— Боже, — закатил глаза Михаил и посмотрел на довольного Андрея. — Ты серьезно? В детском саду, что ли?

— Тихо, не рычи.

Второй свист заставил Стаса повернуть голову и заметить их.

— Он не подойдет.

— Подойдет. Он любопытный.

— А я говорю, что нет. Наверняка Оксана научила его, что разговаривать с незнакомцами… — Михаил осекся, когда мрачный Стас насупился и решительным шагом двинулся к ним. — Ох, епть. Глянь какой. Прямо ты в пять лет, когда Канарейкин у тебя машинку отобрал.

— Не время для ностальгических воспоминаний, Миха.

— Ой не могу, прости. Он же твоя копия. Даже сопит так же и щеки дует, — хохотнул Михаил, едва Стас подошел вплотную к забору.

Приближаться не стал, остановился в двух шагах и уставился на них смурным взглядом из-под сдвинутых бровей. Щеки действительно надул, пальцы в кулачки сжал. Даже ножкой затопал в бежевом кроссовке, будто желал оставить на лице Андрея отпечаток обуви.

— Чего, папа-козел? — протянул совсем по-взрослому.

— Э-э-э…

Дар речи неожиданно пропал, Андрей растерялся.

О чем говорить с детьми? Особенно шестилетними?

Как с ребенком нельзя, ибо Стас не очень на него походил. Как со взрослым — тоже. Все-таки ему не восемнадцать и даже не четырнадцать. Слишком тонкая грань, чтобы с ходу понять и правильно подобрать слова.

— Папа-козел, — Михаил повернулся к Андрею и хитро улыбнулся, — какая прелесть. Ты делаешь успехи, братец. Прямо семимильными шагами двигаешься к цели, я бы сказал.

— Ой, заткнись, — буркнул тот.

— А вы кто? — Стас перевел взгляд на Михаила.

— Твой дядя, — добродушно хмыкнул он и сделал шаг вперед. — Старший брат папы.

— Тоже козел?

Михаил задрал голову и расхохотался, затем ехидно проговорил:

— Какой дерзкий. Хочешь, буду козлом. Только недолго. Роль плохого парня не для меня.

— Да?

— Да.

— Ну ладно. Поверю. Вы вроде ничего, дядя Миша. Только большой и на медведя похожи. Гризли. Я их в программе «Наша планета» видел.

— О, — Михаил гордо выпятил грудь, — а меня только и сравнивают с медведем

Стас заинтриговано склонил голову к плечу, и Андрей вновь ощутил обжигающую волну ревности. Только на сей раз не к лысому хахалю Оксаны, а к собственному брату. Захотелось выгнать отсюда Михаила, хотя он сам же его и позвал. Еще накрыло раздражение и злость на бывшую, которая не научила сына игнорировать незнакомых взрослых.

И учительницу, опять пристроившую голову к стволу дерева. Дроны же не реагировали на опасность, пока им не дашь команду и не сработает система. Технически, если ребенок выйдет за ворота без принуждения, то никто его не остановит.

«Определенно, школу надо менять», — подумал Андрей, оглядываясь на трехэтажное здание. Вслух же он обратился к Стасу:

— Ты лучше бы не верил всем на слово, а поменьше с незнакомцами общался. Утащит кто и не увидишь маму никогда.

— Так я и не общаюсь, — тот прищурился в ответ и дерзко добавил: — С тобой.

— Ауч, — прокомментировал выпад племянника Михаил.

Это окончательно вывело Андрея из себя. На языке завертелся ядовитый ответ, но в последний момент его остановил взгляд сына. Юридическая практика и многочисленные сложные дела, за которые он раньше хватался, научили главному: умению читать людей. Нет, не по выражению лицо. Им было легко обмануться.

По взгляду. Если хорошенько присмотреться, то становилось ясно, что именно им человек не способен управлять. Особенно в момент сильного эмоционального стресса. Судя по явной неприязни и наглым ответам Михаила в самом начале разговора, Стас не только Андрея терпеть не мог.

Он в принципе не любил мужчин, претендующих на место возле него и матери. Такая собственническая позиция, аналогичная той, что в последнее время возобладала над ним. От Михаила Стас не чувствовал угрозы их существованию как семьи, ибо тот не претендовал на ведущую роль и не лез к ним без спроса. Просто назвался родственником блудного папы.