– Боже, Сеня, что случилось? – запричитала Маришка, увидев в моих руках этот склизкий визжащий комок. – Ты с ума сошел? – выпалила она на мои объяснения, – Почему сразу не привел?

– Нет, нет, не хочу, нет, – захлебываясь слезами кричала Златка, Арина подхватывала рев следом за сестрой.

– Тише, Златик, тише, – Маринка пыталась помочь раздеть девчонок.

– Мариш уйди, заденет, – кивнул я на живот невестки поудобнее перехватив вырывающуюся дочь.

Девушка спохватилась, отпрянула и включила воду в кабинке. Отрегулировала температуру, затем исчезла и через мгновение вернулась с ворохом полотенец.

– Давай Аришку мне сюда, – она указала на раковину, в которой при желании мог уместиться и взрослый.

Златка попыталась ускользнуть, пока я отвлекся. Поймал ее за руку и, как был во всей одежде, шагнул под душ вместе с ней.

– Горячо, горячо, не хочу! – верещала дочь, рычала и извивалась. Била меня по плечам, пытаясь вырваться, но безрезультатно. Домывал я ее под обиженные всхлипы.

За это время Марина справилась с Аришей, унесла ее в комнату, вернулась с вещами для меня и увела Златку с собой.

– И тогда царь сказал: узнаешь которая из моих дочерей Златовласка, значит заберёшь её, нет – уйдешь ни с чем… – услышал я чей-то голос, когда вышел из душа. Осторожно заглянул в комнату и обомлел.

Незнакомая девушка расчесывала влажные волосы Златки. Ариша с торчащим на макушке хвостиком сидела на ковре и завороженно смотрела на гостью, слушала сказку, а Златка жмурилась на коленях у девушки, едва ли не мурча от удовольствия.

Аля… Такой я впервые увидел ее.

Мало сказать, что я удивился развернувшейся картине. Я был в шоке.

Моя дочь ненавидела расчесываться! Каждый раз это была новая истерика. Особенно по утрам. Её тонкие, пушистые волосы после сна превращались в гнездо, комок спутавшихся ниток или что пострашнее. Их было не прочесать. Однако тут она сидела и балдела.

Доверилась, вот так просто. Чему я несказанно удивился. Самое смешное, в том, что потом Златка по несколько дней не давала переплетаться, ждала Алиного приезда.

Удивительным казалось то, настолько естественно Аля вела себя с детьми.

Позже от брата узнал, что она крестная моей племянницы и Лиза с рождения практически росла на ее руках. «Наша фея-крестная» – оказывается именно о ней так всегда отзывался брат.

Влад с Маришкой поженились рано, почти сразу родилась Лиза, невесте едва-едва восемнадцать исполнилось. Оба ещё учились. Жили они тогда в одном городе, и Алька была их главным помощником. Я был наслышан о ней, но не знаком лично. Я много работал и редко приезжал. А после мой мир начал рушился и меня завалило обломками…

Аля задержалась до позднего вечера, чудесным образом переманив на себя внимание детей и тем самым развязав мне руки. Меня отправили доделывать начатое, через пару часов ко мне присоединился брат, потом мы обедали все вместе, а затем и ужинали, и это было как-то по-особому тепло и уютно. Правильно.

Тот день был насыщенным на события и когда девчонки засыпали, впервые не обращая внимания на то я рядом или нет, я сбежал на балкон покурить. Тогда ещё иногда позволял себе несколько сигарет в день.

– Здравствуйте, а можно машину… – услышал я уже знакомый голос. – Комарова 12… да общежитие.

В пустом коридоре шаги звучали приглушенно.

– Нет, не к центральному входу, первый подъезд со двора, да. Спасибо жду.

Судя по звуку шагов, девушка приближалась. Я торопливо выкинул недокуренную сигарету.

– Ой, – Алька вздрогнула, – я не знала, что ты здесь. В смысле, что здесь вообще кто-то есть. – поправила она сама себя.

От чего-то был уверен, что она смутилась. Я уже успел заметить, она краснеет выборочно, подбородок, щеки, полоска на лбу и пятно в форме треугольника на груди между ключицами, как медальон. Хотя сейчас, в застегнутой наглухо куртке, этого и не было видно.