– А лейтенант Элизабет Сугэ поможет координировать ведение боя, – добавил я. – В конце концов, это и есть её военная специальность.

Я не хочу, чтобы эта девушка погибла здесь, а ещё, не дай бог, рукопашный бой с террисами.

– А что будет, – подняла на меня глаза Элизабет, – если кто-то поймёт по переговорам в эфире, во время боя, что капитан фон Кассель жив? Это убьёт половину всего того, что я, – тут она запнулась, – что все мы проделали. Вы когда-нибудь видели молчащих в бою пилотов?

Это была правда. Молчащие пилоты в хорошей драке – происходит она в атмосфере, или в открытом пространстве, – это фантастика. Почище той, что писали когда-то все, кому вздумается, в двадцать первом веке, по отсчёту Imperium Sapiens, на Старой Земле. Когда в небе над планетой, или в открытом пространстве, среди крупных кораблей, закручивается карусель боя на крохотных, по сравнению, даже с рейдером, «охотниках», молчать просто невозможно. Даже, если ты не делал инъекции боевых допингов.

– Ну… – слабо возразил я, – драться мы будем под позывными…

Однако, мне самому было понятно, что Элизабет права. Она молча смотрела на меня своими синими глазами, ожидая, когда я сдамся.

– Франц, – полковник Одинцов хлопнул меня рукой по плечу, – а оставайтесь-ка со мной. Усилите, если что, ПВО. Я дам Вам один командный «рубеж». Оставайтесь.

У офицеров Остзее не принято хлопать друг друга по плечу. Но здесь, у русских, совсем другие порядки.

– Это разумно, командир, – сказал мне ван Фростен, – Я сделаю всё в лучшем виде. И трёх «гепардов» хватит, чтобы не оставить от фермы, где террисы готовятся к бою, камня на камне.

Я подумал, потом кивнул, соглашаясь – и подал Одинцову руку:

–Хорошо, пойду на «рубеже». Насчёт «не оставить камня на камне» – буду участвовать.

– Какие камни, – проворчал Рязанцев, – там и камней -то нет…

*«…Gehweg, Odinzoff»

пошёл вон, Одинцов.

*«…keinKörperkontakt, keineUmarmung»

не приближайтесь ко мне, никаких объятий

*«…Ich stehe zu Ihrer Verfügung»

я в Вашем распоряжении.

*«…MeinSchatz»

«Моё сокровище», обращение к любимому человеку.

*«… Folge, wie ein Schatten»

«Следуй, как тень». (нем.)

*"Ratojdeladezerto"

«Крысы пустыни» (интерлингва)

4. Касаткин: нерассказанная история о любви.

А будет это так: заплачет ночь дискантом,

И ржавый ломкий лист зацепит за луну,

И белый-белый снег падет с небес десантом,

Чтоб черным городам придать голубизну.

Юрий Иосифович Визбор. Русский поэт 20 в.

Сборник "Поэтические сокровища Империи Сапиенс. Русская поэзия."

Меридиан Екатеринодара как раз совпал с положением Орла на орбите, когда мы вошли в плотные слои атмосферы. Раскаляясь от высоких температур, «падая» к планете, «Барон Врангель» шёл, следом за «Всадником» Одинцова, к космопорту Екатеринодара. Туда, где находился штаб ополчения. Рейдеры были слишком крупными кораблями, чтобы использовать их в штурмовке наземных объектов. Элизабет зафиксировала несколько пусков по нам малых тактических ракет из-под «купола» над фермой, – слишком «вкусной», слишком соблазнительной целью были рейдеры, входящие в атмосферу. Элиза, севшая за контроль боевой части, уже было собиралась отражать атаку. Но до нас не дошла ни одна ракета террисов. Наземное ПВО повстанцев отработало чётко.

Ферма, снабжавшая Екатеринодар продовольствием была такой огромной, что, наверное, тысяч с двадцати метров её можно было уже рассмотреть без визорного увеличения. Казалась, что её прозрачный корпус, блестевший хрусталём, находился совсем рядом с городом. В принципе, так оно и было – масштабный маркер показал двадцать имперских миль.

Сам город Екатеринодар, пострадавший от орбитальных бомбардировок, был черней чёрного, повсюду торчали остовы жилых башен. Однако, даже в разрушенном и оплавленном состоянии они сохраняли следы «русского стиля». Стремительные линии, летящие вверх, рвущиеся в небо.