— В самом деле?

— В самом деле.

Он тяжело поднялся. Интересно, хватит ли оставшихся крох магии, чтобы сотворить воды и привести себя в порядок? Хватило. Вот теперь можно тащить из машины складную каталку. Как раз и Грейс закончила.

Он проверил швы, подумал, стоит ли придраться к паре не слишком ровных стежков и мысленно махнул рукой. Ребенок, пригревшись под боком матери, тихонько сопел.

— Будьте добры, приведите в порядок комнату, — попросил Ланс прежде, чем отправиться за каталкой. — Нехорошо будет, если госпожа Деахинай вернется домой, а тут все в засохшей крови…

И мухах, которые непременно в ней разведутся, — подумал он, но не стал говорить вслух. Хорошая штука — бытовая магия, обычной водой разводы крови пришлось бы отмывать долго.

Он переложил дворфу на каталку, оставив малыша Грейс, и уже хотел везти женщину к машине, когда услышал:

— Мэтр Даттон, это лежало под кроватью. Запах странный.

Грейс протянула ему пузырек темного стекла, из горлышка пахло резко и остро.

Не может быть.

Ланс сунул мизинец в склянку, извлекая ярко-зеленую каплю. Не доверяя глазам, лизнул жидкость и тут же сплюнул.

Хорошо, что он давно не тот вспыльчивый парень, каким был, покидая столицу. В те годы обнаружь он подобный пузырек у женщины, едва не погибшей из-за осложненной беременности, рвал бы и метал из-за человеческой, то есть дворфской глупости, едва не унесшей на тот свет и мать, и ребенка. Сейчас он знал — делай что должно, и будь что будет.

— Вытяжка горецвета. — Ланс огляделся в поисках мусорного ведра.

Лицо Грейс вытянулось.

— Она хотела избавиться от ребенка? Но на таком сроке это очень опасно!

— Что мы с вами только что и наблюдали, — меланхолично заметил Ланс. — Огляделся. Вроде комната в полном порядке. Ах, да…

— Грейс, вы не могли бы напоследок восстановить дверь? Признаться, я истощен почти полностью.

На лице девушки появилось возмущение. «Она создала нам столько проблем, довела вас до истощения, а мы ей еще дверь должны чинить?» — не надо было читать мысли, чтобы понять, о чем думает Грейс. Ланс мягко добавил.

— Пожалуйста.

Устроившись в мобиле, девушка, наконец, дала волю гневу.

— Как она могла?! Нет, я понимаю, бывают обстоятельства. Насилие, в конце концов. Но почти доносить, и… — Она прижала к себе сопящий кулек.

Ланс улыбнулся ее горячности.

— Признайтесь честно, вас больше возмущает не то, что госпожа Деахинай чуть не убила себя и ребенка, а что она прибавила вам работы.

— Вовсе я не… — Она осеклась и вздохнула. — Мне обидно. Она едва не погибла сама вместе с малышом, вы истощились, а эликсир восстановления магии имеет неприятные побочки — и все это из-за глупого и опасного решения!

— С подобными глупостями вы будете сталкиваться каждый день, — пожал плечами Ланс. — Привыкайте.

— Но…

— Грейс, мы целители. Не воспитатели и не священники. Мы не можем изменить других. Не можем подумать за других, заставить ценить свою жизнь и здоровье, вести себя разумно и предусмотрительно. — Он усмехнулся. — Если бы все вокруг вели себя разумно и предусмотрительно, мир стал бы куда скучнее. Никто бы не пел серенады под окнами любимой и не творил прочей романтической чепухи, заставляющей сердце биться быстрее.

Грейс зарделась, Ланс мысленно ругнулся. Что на него нашло? Магическое истощение отражается на способности мыслить здраво, наверное, в этом все дело.

— Словом, все делают глупости, скорее часто, чем редко. Но от нас зависит лишь то, что творим мы сами. Решения, которые принимают другие разумные существа — то, на что вы не можете повлиять, думать иначе означает мнить себя всемогущим. Чем скорее вы это поймете, тем лучше. Не поймете — не сможете работать. Бросите все, разочаровавшись в профессии и в людях вообще.