На том и расстались. Димка не шёл, а летел домой, штопором взмыл по лестнице наверх, открыл чердачную дверь. Под крышей было тепло и сухо, пахло деревом, капельки смолы, как слёзы покрывавшие стропила, отражали редкие лучи солнца, создавая вокруг янтарный блеск. Он засунул руку под трубу и почувствовал что-то мягкое и, как сказала бы его бабушка, вохкое, завёрнутое в ветошь. Положив вещицу в пакет, Димка выполз из-под крыши и спустился вниз. Ждать оставалось недолго – всего сутки.

На следующий день было ветрено и неуютно, собирались грозовые тучи, вот-вот, казалось, полыхнёт молния и прольётся хорошим осенним дождём. Димка быстро собрался, схватил пакет и, не чуя под ногами земли, понёсся в лес. На этот раз дорога ему показалась гораздо короче. Дед был на месте и, как видно, ждал его с нетерпением.

– Принёс? – не тратясь на приветствие, спросил старик. – Ну так давай, настало времечко.

Димка протянул пакет.

– Молодец, что не смотрел, а то худо было бы, – похвалил его старик. – Теперь так: пойдёшь к бочагу, макнёшь, потом под деревом зароешь и вернёшься. Сам я не могу, нельзя мне. Что будет необычного – не бойся, назад не смотри. Понятно говорю-то? Ну давай, не тяни.

Всё сделал Димка, как учил дед. Вещица, как обмакнул, вроде живая стала, зашевелилось в ней что-то, и он быстро, с отвращением, запихнул ожившую гадость в корень дерева, отвернулся и побежал не оборачиваясь. Что-то ухало, скрипело, потом затихло. Вся природа тоже успокоилась, ветра больше не было.

Старик ждал там же.

– Ну что, всё сделал?

– Всё как учили.

– Молодец, и я теперь всё, пора мне. А ты не думай, наладится теперь у тебя, как захочешь – так и будет.

– А как же мои, вы же обещали!

– А ты глаза закрой – и всё знать будешь. А я подсоблю, о плохом не думай, только сделаю это раз, и больше не приходи сюда. А что понадобится – передашь ребятам, внучки они мне. Да они не больно шаловливые, ребята спокойные. «Ну да, зашибут и не заметят», – подумал Димка.

– Ты давай, закрывай, иначе не будет ничего.

Димка прищурил глаза – и здесь всё ему открылось. Понял он многое, обиды все высказал, все ответы услышал. Где был прав, а где виноват – узнал. Когда вернулся – дед исчез. На столе медленно испарялось мокрое пятно от чая. Чашки не было. Но наступило какое-то внутреннее спокойствие, появились силы, и перспектива ему виделась чёткая и ясная. Теперь он точно знал, какие шаги он должен сейчас сделать и что за ними последует.

* *

Дмитрий Иванович проснулся в понедельник рано. «Приснится же такая чертовщина, надо поменьше крутиться на даче, а то совсем загнусь», сказал он себе. Дождь вовсю барабанил в окно, выбивая мелкую дробь на подоконнике. Все суставы после вчерашнего переезда здорово ныли, спина едва разгибалась. «Эх, вот сейчас застрять там – и ангина обеспечена», подумалось ему.

Однако пора было ехать на работу. Водитель уже стоял внизу, поджидая появления своего шефа и выказывая явное нетерпение поделиться последними фирменными сплетнями. Дмитрий Иванович, будучи человеком терпимым и объективным, наушничества всё-же не чурался, полагая, что знание некоторых деталей из личной жизни сотрудников поможет в нужный момент либо проявить великодушие, либо, если понадобится, выкрутить руки. А что делать – с тех пор, как акционеры сделали его директором фирмы, приходилось крутиться, уговаривать, врать, обещать, всё-время куда-то звонить, с кем-то встречаться, жать руки, широко улыбаться и высказывать неподдельный интерес к чужим проблемам.

В приёмной на боевом посту уже сидела длинноногая секретарша Леночка.